Плач по Есенину

                Г.Хомутову               
В  отчаянье  Есенин  из  Москвы
Бежит  в  туманно-серый  Петроград
От  лихорадки  будней  к  их  холере.
Он  знает, что, лицо  свое  закрыв,
За  ним  крадется  тайно  злобный  враг.
Остановившись  в  мрачном  Англетере,
Он  видит, кто - то  страшный  льнет  к  стеклу
К  декабрьскому, чтобы  унесть  во    мглу
Его  сокровища, рубины  песнопений.
И  нет  даже  надежды  на  спасенье…
В  гостиничном  нахохлившись  углу,
Уныло  воцарилось  запустенье.
Осиное  гнездо  мятежных  вьюг
Репьем  вцепилось  в  сердце, и, как  уж,
Свилась  тоска.
А  снег  не  плачет, колется  стеклом
Разбитых  луж.
Сам  воздух  в  Англетере
Пропах  убийством.
Точно  преступленье
Уже  свершилось  и,  змеясь, как  плющ,
Кровь  струйками  пробилась  из - под  двери.
И  розвальни  готовые  стоят,
Чтобы  рвануть  в  последний  путь  с  метелью.
И, снявшись, вороны  с  деревьев  полетят,
Крича  зловещее : «Убит, убит  Есенин!»
И  плачут  ангелы, сердцами  весть  приняв.
И  мечутся  по  Петрограду  тени
Его  убийц.
И  в  каждом  страх, как  яд,
Разлился, впущено  забесовленье.
Напрасно  молятся  их  души  о  прощенье,
Бормочут  торопливо  «Свят, свят, свят».
Страна  поражена,
Страна  не  верит.
Как  солнце, золотая  голова
Затмилась  навсегда.
Цветок  весенний
Сорвало  вихрем.
Яркая  звезда
Погасла.
Дивный  гений
Замкнул  свои  поющие  уста.
Кто  вызовется?
Кто  же  зарыдает
О  нем?
Какие  ноты  запоют  с  листа?
Какая  скрипка  горько  заскорбит?
Кто  скажет  слово,
Вострубит  его,
Чтобы  могла  и  дальше  жить  страна?
Владимир  Маяковский  глыбой  встал:
Нельзя  так  гибнуть, словно  по  Шекспиру,
Низать  трагедий  жутких  вороха.
Жизнь  надо  делать  твердою  рукой,
Штурвал  судьбы  вращать под  свист  подонков.
И  выстрел  прозвучал,
Как  взрыв  подземный.
Вперед, друзья, вперед  к  великой  эре.
Они  погибли, чтобы  нас  спасти,
Увидев  вдалеке  туманный  берег.