Штрафная рота

                Моему Деду

Жил на Чапаевке Яша Ширшов, –
в Карабаше весельчак острослов.
Добрым шахтёром был паренёк,
бурый рубил для страны уголёк.
А вечерами брал в руки гитару, –
звал на прогулку невесту Варвару:
“Жить без тебя я мой свет не могу!”
Сватов послал к дорогой поутру.
Свадьбу скромную сыграли …
В ГУЛАГ Якова забрали
За кромольный анекдот …
И буквально через год
с запада явилось лихо.
Повезла теплушка тихо,
“в мясорубку” прямо к фронту
Якова в штрафную роту.
Первый бой. Одна на брата
лишь сапёрная лопата.
Ни попятишься назад, –
Заградительный отряд
караулил зорко тыл, 
чтобы зек не отходил.
И. За Сталина вперёд!
На немецкий пулемёт.
Смерть? Спасенья никакого.
Взрыв, и Якова Ширшова
завалил землёй снаряд
и попал уралец в ад …
Встретил Якова Освенцим
патефонным вальсом Венским.
Небо польское коптил
крематорий, чёрный дым.
Где кормили “на убой”
овощною кожурой.
Имя стало номер серый -
триста тысяч двести первый.
По утрам под лай собак
покидал Ширшов барак,
шёл валить сосновый лес
под прицелами СС.
Жизнь невольников копейка,
и подпольная ячейка
весть послала по баракам:
“С немчурою скоро драка,
как в полях растает снег
сделать массовый побег!”
Тайно оттепели ждали.
Не видать ни зги в тумане,
но, кто в силах и здоров
Иванов, Петров ... Ширшов,
разогнали под уклон
полный узников вагон.
Те, что духом были крепки,
разнесли ворота в щепки.
Перекрест метель мела
не из снега, а свинца.
И на рельсах полегли, –
Не видать родной земли …
Где ждала Варвара мужа.
Минул год. По почте в стужу,
весть в уральский Карабаш:
“...смертью храбрых Яков Ваш.”