Старые песни о главном 2

Нет надписей, названий в голове –
Они забыты, словно сон под утро,
Как песню в свежескошенной траве
Или виденья цвета перламутра.
Не многолик наш чудный мир. Увы.
Хотя и блещут мириады красок.
Лишь чувства ослепительно живы
Ведя исток от бабушкиных сказок.

Бушует в голове «девятый вал»,
Безумствуя, он просится наружу,
О, Боже - кто сей холст нарисовал
Наверно с головою не был дружен.
Хотя, нет, помню я – из городов
названий пару, те, что сердцу милы,
Туда, всё бросив, ринуться готов,
Хватило б только времени. И силы.

Но кто простит мне память прежних лет,
Что прошуршали птицами над крышей?
Названий старых там должно быть нет.
И кто под крышей той сегодня дышит?
С чем встретится под ней мне суждено
И надо ли? Я в этом не уверен.
Хотя, ломая мир, горит окно
И свет его безумствуя, безмерен.

Не торопясь, совсем не на бегу,
Пройду по набережной скованной цементом,
И посижу на нашем берегу
Воспользовавшись редкостным моментом.
А трубы так же пакостно дымят
О воздухе ничуть не беспокоясь.
Колокола церковные звонят,
Гудит чуть слышно за посадкой поезд.

Всё как тогда, в барьерные года,
За исключеньем вышек новостроя.
Журчит, блестит, играется вода
Лишая блеска глаз, волос, покоя.
И в пику лет кипит былая страсть,
По большинству с желаниями вкупе.
Но только удовольствоваться всласть
Приходится лапшой. В не жирном супе. 

Нельзя забыть того, что было «там»,
За снежными горами белых пятен,
Где в радость необузданным ветрам
Я строил мир, нам близок и понятен
И до того широк, что зоркий глаз
Заблудится среди домов и арок.
И мне б туда немедленно, сейчас,
Пока дневной мираж предельно ярок.

Наставший вечер сумерки сгустив,
Без устали черпал у небосвода
До слёз знакомый, сладостный мотив,
Даря его с дождём толпе народа.
Ступени вверх. Ох, как они круты.
Но мне подняться хватит сил и воли,
Хочу услышать: Здравствуй. Это ты?
Ну, проходи. И позвонил бы, что ли…