Чай на жидких кристаллах весны

Я видел сон...
В потрепанной сутане
беспутный август май благословлял
на легкий флирт с иллюзией в стакане,
и суету метаний у зеркал.
Боролись дни с растерянностью ночи,
где Он молчал...
Обычные сердца
влюблялись в мир из выпрошенных точек,
соединивших Сына и Отца.
Кому стоять на кромке примитива
и о своих глаголах сожалеть?..
Мой беглый сон с оттенками наива
вмещает жизнь...
И поздно не успеть
понять весну в некупленных подвесках
под мрачный взгляд весеннего Арно.
Открыл глаза...
И в искренности блеска
дурного неба вымолил вино.
Удары в ритм...
Минорная тональность
ступеней вверх, к чему-то твоему...
И дым костров сольётся инфернально
с надеждой жить без дыма, как в дыму.
Я уходил по улицам пустынным,
борясь с собой и скопищем внутри,
что рвало сердце выпитое сплином...
Мерцай, больное!..
Прошлое сотри!
А тут - толпа...
Рассерженно несётся,
свои ошибки взяв наперевес.
Кому-то жаль, а кто-то посмеётся
пустым рукам сошедшего с небес.
- Позволь уйти!
Не крик, а только шёпот
ломает дню изогнутую бровь...
Убийц не ждут поверившие в ропот
больного сна про первую любовь.
Прошёл вперёд, и дьявол чернокожий
меня столкнул под старый тарантас...
Не ждёшь, Всесильный?..
Нынче я похоже
смогу "потом" потребовать сейчас.
Мохнатый жук беззлобные приветы
начнёт весне со мной передавать.
Ему то что?..
В нем искренности нету...
А мне апрель в потерянном искать.
И чу!..
Трясёт под пьяненькую скрипку
сплетённый луч явившихся мне рук,
найдя в гримасе светлую улыбку,
что порождает поводы для мук.
Седые дни проявятся из окон
и мой рассвет печально разорвут,
в котором сон рассеется до срока
уже последних, кажется, минут...