Падший и покаянный. Маленькая поэма

               
(О вечной борьбе Добра со Злом)

                «В нем чувство вдруг заговорило
                Родным когда-то языком».
                М.Ю.Лермонтов. «Демон»

 Демон. Его образ отражён в древних мифологиях, в народных сказках, в Библии, в творчестве многих прозаиков и поэтов прошлых веков и современности. И он неоднозначен. Образ этот, прежде всего, есть космическая сила,бунтарствующая и стремящаяся к свободе своих устремлений, несущая в себе огромную энергию, а поэтому и гордыню, величие непокоренного духа непредсказуемой судьбы, жаждущая всё знать об окружающем мире даже вопреки тем небесным силам, которые оберегают планету от самоуничтожения...
 К образу Демона, падшего ангела, обращались в своё время Джон Мильтон, Дж.Байрон, Т.Мур, И.В.Гёте, А. де Винья, А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов и многие другие. Все они интерпретировали библейскую историю и по-своему предлагали понимать образ их Злого Гения.
 Но до Лермонтова он в большей мере враждебен небесам и самому Богу, есть носитель зла, как образ непринятия существующего мира, его порядков, жизненных устоев. Он везде бунтует, оставаясь в гордом одиночестве, гонимый небесными силами в иные миры, где мог бы уединиться и перевести свой непокорный дух в преддверии своих новых деяний. Некоторые философы, а вслед за ними и писатели находили его черты характера в окружающей их среде, называя это существо «своим».
 Демон Лермонтова, обладая всеми теми же качествами бунтаря, вдруг предстал перед нами уязвлённым красотой юной грузинки - земной девы. Доселе ни перед кем не преклонявшийся, он влюбляется в неё, и всей своей необузданной страстью, на какую только способен, добивается взаимности. Нет такого любовника в поднебесном мире, который бы смог сказать о своей любви к земной женщине так сильно, динамично, широко, красноречиво и драматично-правдоподобно, как это сделал М.Ю.Лермонтов устами своего Демона.
 Отверженный любимой женщиной, автор поэмы «Демон» в его образе высветил всю свою высокую, но неразделенную любовь, перед которой меркнут все земные копии и тени, когда-либо витавшие на земле любви. Женщина, которая предпочла земные блага высокой любви поэта, должна была бы умереть от раскаяния за содеянное над любовью, если бы она смогла понять и оценить глубину его чувств, хотя бы на йоту. Осенённый любовью Демон меняет даже свои взгляды на жизнь, и на окружающий его мир, ибо любовь - венец всему разумному и возвышенному. Эта истина не противоречит ни библейским заповедям, ни вершинам творения земных гениев - силе любви и ее необходимости для облагораживания чувств и возвышения над мирскими проблемами.
 В отчаянии и в страсти новых, доселе неведомых чувств, Демон провозглашает: «Хочу я с небом примириться,// Хочу любить, хочу молиться,// Хочу я веровать добру.» Падший ангел вновь обрел благостность, отказался от недобрых дел под влиянием всепобеждающей силы любви. Он предложил своей возлюбленной, при её согласии быть с ним, «пучину гордого познанья». Но смертельный яд его лобзанья умертвил красавицу. В ужасном крике, в котором и любовь, и страданья, и упреки, и мольбы, и угрозы, ушла от него великая и непостижимая любовь, принадлежавшая ему лишь на мгновенье. И вновь он в отчаянии, озлоблен и враждебен как и одинок...
 Лермонтов, решив свои философско-этические задачи, отправил Злого Гения опять во Вселенную «без упованья и любви», тем самым предрёк цивилизации новые и новые катаклизмы - войны, революции, стихийные бедствия, болезни, нищету, падения человеческого достоинства, унижение женщин как хранителей и носителей истоков любви. Другая сторона его проклятия - усиление агрессивности мужской половины социума, роста в его среде носителей бытового зла.Наряду с примерами самоотверженности среди молодёжи росла и множилась прослойка стяжателей, хапуг, пьяниц, наркоманов, как и карьеристов, лизоблюдов, шаркунов и шарлатанов от науки не убывало. Росла и преступность, которую всячески нивелировали и скрывали. Их доминанты определялись дробью: зло - от падшего и добро - от ангела чистого, небесного.
 Но в предлагаемой поэме идёт развитие лермонтовской темы покорения всего злого, что не позволяет высшей цивилизации давать нам новые знания, осваивать фантастические технологии, ибо агрессивное общество в борьбе за прибыль и интересы меньшинства способно к самоуничтожению. Если что в сердцах сказал поэт, настоящий поэт, то всегда и сбывается, так тому и быть, ибо настоящий поэт всегда от Бога. А у Бога вначале было Слово...
 Главный герой, ранее потеряв, как и демон Лермонтова, возлюбленную, более лоялен к Богу, уже не ищет новых любовных страстей: он верен памяти первой! Но под всевидящим оком Всевышнего он заточает себя в глубокое подземелье для переоценки собою же всего прожитого. Новое и ранее неведомое ему чувство любви осталось в его сердце навсегда. В заточении он раскаивается, отказывается принимать участие в неправедных делах бывших своих легионеров под предводительством Люцифера. Они его окружают автарками, вурдалаками, вампирами в целях покарания. Выскользнув из подземелья, он кается за прошлые свои грехи. К нему возвращаются все ранее утраченные свойства и черты ангела небесного. Во сне он увидел знамение Посланника небес и услышал его решение о продлении жизни на земле в трудах во благо всем живущим. Он опосредствованно влияет на борьбу людей уже в новом качестве и идёт в народ. Так ему велено Посланником: быть агнцем, чтобы вершить добро, дабы очиститься от скверны самому и завоевать доверие людей.
 Преисполненный любовью к земной женщине, он переносит это божественное чувство на всех людей доброй воли в их борьбе с теми, которые заражены злом. За несколько десятилетий он поднял с ранее закабалённым народом страну "Гиперборею" из самой отсталой до передовой. Тем самым он искупил свои грехи во имя великой и светлой Любви. Однако тёмные силы в лице автарков, зараженные злодеяниями Мирового Дьявола (Люцифера), его тщеславием, гордыней, нетерпимостью к другим народам, в борьбе с Арго и его сотоварищами принялись клеветать на него посредством сатанинских интриг, дабы очернить все его дела и поступки. Они устраняют Арго(так он себя назвал) физически, не в силах убить духовно. Но воспротивившийся его дух ушёл во Вселенную, в войско Спасителя земной цивилизации. Автарки ликуют! Они разворовывали всё то, что создавалось трудом миллионов людей, растаскивают страну по частям, ставя каждого из их легиона то ли князьком, то ли калифом в угоду Мировому Дьяволу. И вновь люди в отчаянии, ибо поверили недочеловекам и потеряли всё, что имели вдосталь. Они в смятении и ждут Мессию.
 Налицо исторические параллели и новые тупики, ибо общественное сознание инерционно и колебания его доминанты Истины зависят от тех сил, которые в вышеуказанной дроби определяющие.
 Данная поэма была задумана еще в 1966 году как ответ на происки деструктивных националистических сил, группировавшихся в то время в среде высшего руководства ряда республик Средней Азии, и в частности, в Киргизии, в 1959-1964 г.г. По воле Хрущева Н.С. в это время идёт массовое сокращение Вооруженных Сил, милиции и других силовых органов. В армию призываются более сотни тысяч бывших «зеков», которые и занесли в армейские коллективы все «зековские» традиции, в том числе и злопамятную «дедовщину». Сотни тысяч офицеров и сверхсрочнослужащих выдворяются на улицы без жилья и пособий. Обстановка в стране ухудшается. Одновременно «верхушка» ЦК КП Киргизии благоденствует. Дети партгосчиновников под различными предлогами самоустраняются от службы. Пьянство, наркомания, распутство, реанимированное байство на почве махрового национализма, бандитизм процветают в их среде. Наконец-то выводится из состава ЦК КПСС в 1964 году Хрущев Н.С., его место занимает Брежнев Л.И. Однако прежние традиции ещё дают о себе знать. Быдловатое цековское отродье избивает и насилует десятки студентов Политехнического института. Милиция бездействует, ибо она малочисленна и запугана. Сотни уволенных в запас армейских солдат и сержантов, зачисленных в ВУЗы, объединяются и организовывают охрану общежитий и мест отдыха студентов, осуществляют облавы на хулиганов. И вот разъяренная студенческая толпа наконец-то вылавливает более десятка опьяненных безнаказанностью бандитов (детей чиновников), терроризировавших население микрорайона г. Фрунзе, и на глазах перепуганного институтского начальства, у парадного подъезда здания жестоко расправляется с бандой. Дело, естественно, замяли. Избитых спешно прячут... Студентов не судят, но срочно увеличивают штаты городской милиции. Нечто подобное происходит в ряде других мест Средней Азии.
 Автор этих строк пишет небольшую поэму «Демон», чтобы в иносказательной форме донести до молодежи опасности, исходящие от разложившегося режима власти. Руководитель литературного объединения «Рубикон» аргументированно советует ради всех, и самого автора, не читать и никому не показывать поэму, ибо он же и будет подвержен остракизму и глумлению...
 Начало брежневского правления вселяло оптимизм, и поэма была спрятана в архиве автора. Но в конце 70-х и в начале 80-х годов ввиду старости и немощи Генсека вновь реанимировались кланы, мафиозные структуры, а с ними мздоимство, протекционизм, фаворитизм, родофильство, обуржуазненность «верхов», их сращивание с преступным миром. И вновь поэма возвращается на круги своя, но в обновленном варианте. По линии спецслужб идет информация в Политотдел танковой дивизии о выступлении автора поэмы, будучи пропагандистом этого Политотдела, в офицерской среде, вызвавшее противоречивые суждения. И на этот раз ему удается убедить своего начальника в толерантности. И только в начале 91-го года она открыто читается автором в офицерском собрании и находит поддержку, в том числе - и офицерского состава  13-й армии, но уже под новым названием - «Падший и покаянный».
 Таковы исторические пути и вехи творческого искания автора как и препоны того времени, через которые человеку без поддержки авторитетов «сверху» невозможно пройти, чтобы донести людям свои мысли о прожитом и пережитом.
                1992 г., г. Ровно

              ПРОЛОГ   
 Шли двое в сумерках. Вдруг энский
 Город полуразрушенный предстал...
 - Скажи-ка, дед, какие беды,
 Что Бог нам в бытность завещал,
 Переживаем мы с тобой?! -
 Промолвил внук, как будто деды
 Всё знают, что творит Лихой
 Вверху и в бездне океана.
 И как его держать упрямо
 Здесь, на земле. Но вдруг октава
 Со скрипом прохрипела прямо
 Над ухом внука: «Вот смотри...
 Был Пушкин здесь - правдоискатель! -
 Поэт великий изнутри:
 И многому учил, и светел
 Его талант. Но на Руси
 Пророков нет! Найдутся люди
 Чтоб извратить их за гроши.
 Из зависти и мстят иуды!
 Убиты многие, как Пушкин...
 И Лермонтова рядом у горы,
 Пророка вещего убили... Иудин
 Синдром сидит ещё в крови!
 Поэтому и рушатся державы...
 Не впрок им гениев творенья.
 Так Лермонтов, предвидя зло, и нравы
 Эпохи прошлого судил. Отмщенье
 Ему за то творит Мамона.
 И много лет - убийцам слава,
 Неслась хвалебная осанна.
 Поэтому, поверь, оправа
 Для линз не просто так нужна...
 Начну я с «Демона» сначала,   
 Ибо забыт уж дивный сказ:
 Не учат доброму и вас!» -
 И дед поведал внуку строки
 Далекой, прошлой старины.
 Собравшись отроки на круги,
 И слушали его, и чли.
 - Но есть не только ангел падший! -
 Вдруг произнес он в темноте. -
 Уж в наше время, покаянный,
 Пусть будет ближе вам и мне.
 И слышал я рассказ об этом
 В пятидесятых тех годах
 От пращуров своих с секретом
 По ходу мыслей: в орденах
 Тех лет и есть разгадка века.
 И этот город, что вдали
 Предстал в руинах, как вендетта
 За подвиг их: им мстят враги!
 Костёр меж внуками пылает,
 И пращур медленно слагает
 Совсем нехитрые стихи.
 Вот лица отроков меняют
 Печаль на гнев. И вновь они
 С героем повести шагают
 По горным кручам, где поэт
 Провёл с героем много лет.
 Итак, пусть сказка эта
 Да станет памятью поэта.
 И мы за мыслью проследим,
 А пращура за слог простим...

         РАСКАЯНИЕ               
            «И скрылся я в ущельях гор;
             И стал бродить, как метеор,
             Во мраке полночи глубокой...»
                М.Ю.Лермонтов. «Демон»

 Печальный, призраком теснимый,
 С тоской, гнетущею его,
 Сокрылся Арго в мир незримый,
 Забыв с тех пор земное зло.
 Туда, где вьюгу ждёт похмелье;
 Туда, где луч не гость ему,
 Исчез в глубоком подземелье
 И ценит в думе жизнь свою.
 Как только полночь - призрак входит.
 Он вздрогнет весь и прочь спешит,
 И где-то долго в кручах бродит,
 И над собою суд вершит.
 Печаль теперь ему подруга,
 А зло неведомо ему.
 «О, как наскучил плен досуга!»
 Но сердце не вредит уму...
 Когда же вновь от Люцифера
 Заслышал клич, чтоб в бездну все –
 В синедрион сошлись, в нём вера,
 Вновь обретенная в числе
 Иных достоинств, и не пустила
 Его в зловещий легион.
 С тех пор недремлющая сила
 Стояла рядом, знал чтоб он.
 Но знал он ангела другого
 И падшего, как сам, тогда,
 В разборе дел. Гордыни слово,
 Как и Зла, презрел, смотря
 По вехам времени земного.
 И был наказан Чёрным Змеем
 Пред взором вечного огня.
 И Молохом - обманутый елеем! -
 Тот был наказан навсегда.
 А он, познавший слово Божие,
 Был также сердцем покорён.
 И в намереньях - чувства схожие:
 Был в тайны сердца посвящён.
 Так распадался легион,
 И в том Арго был обвинен.
                * * *
 Однажды в полночь средь утесов
 Он совершал привычный путь;
 Кружила вьюга... и рой автарков, 
 И некуда вступить, взглянуть.
 И в первый раз за эти сроки:
 «О Боже!» - Арго произнёс.
 И прочь умчались вурдалаки, 
 Но призрак вдалеке завис.
 С тех пор не знает он покоя:
 В его владеньях столько зла!
 Он думу думает изгоя
 И смысл жизни за века.
                * * *
 Во мгле прозрение в него вошло.
 Ещё таится грех в душе печальной,
 Но где-то там - из тайн его пришло -
 Мученье лет - источник хладный.
 С разлуки в грусть смотрел он скорбно,
 И день за днём в них обоюдно
 Так постигал он рок судьбы
 Досель незнанной глубины.
 «Людмила?» - в шепоте, как можно,
 Пещера слышаться могла.
 То Арго с тайн, едва возможно,
 Срывал секрет: он звал, любя!
 Так годы шли, как год за два.
 Очнулся он от забытья
 И вышел прочь: у ног Кура,
 И где-то жизнь вдали была.
 Змеей вилась тропинка смело,
 А в небе дальнем - облака,
 Гонимы ветром, как всегда,
 Плыли вперед до беспредела...
 Он долго вдаль смотрел безмолвно.
 «Что значит жить? и быть условно
 Пред видом Солнца и Земли?
 О, Арго! - преклонился ль ты?»
 - Зачем? - вдруг молвил он высоко, -
 Я слишком долго слепо жил,
 Ушёл от мира так далёко
 И грусти думы посвятил!
 Сполна я вынес все мученья,
 Теперь душа моя чиста,
 Как после бури искры рденья
 Мерцают в каплях от дождя.
 Увы! о горе! только вспомню
 Я годы давние свои,
 Как вижу образ, скрытый тенью,
 И чётко-мертвые черты...
 Но где ты, милая подруга?
 В каком неведомом краю
 Твоя душа из праха взята?
 И почему я все живу?! -
 И вспомнил дни своих молений,
 Когда во сне Людмилы был
 В далёкие года,в местах иных
 И Космоса,и прерий
 Земных и прочих не земных...
 Теперь уж опытом сравнимым
 Был гостем; голосом прошений
 Пред ней любовь свою излил.
 Как усложнил свои мечтанья,
 Любовь, надежды предрешил.
 Себя любить просил, познанья
 И вечность ей взамен сулил...
 Но ширь небес и звезд скопленье...
 Зачем ей бездна и печаль?
 Когда любовь её, желанье
 Своей гордынею венчал.
 Так думал Арго, презирая
 И жизнь свою, и гордый нрав:
 - Смирись, безумец, пред любовью! -
 Поднявшись, тихо прошептал, -
 Я с ней и в ней, я ею стал!

              ПОКАЯНИЕ
               
                «Хочу я с небом примириться,
                Хочу любить, хочу молиться,
                Хочу я веровать добру,..»
                М.Ю.Лермонтов. «Демон»

 Уже давно легла дремота,
 Ночная охладела темь.
 За сроки прошлого забвенья
 Впервые в эту ночь дремал
 Властитель мира, без презренья
 Ночной прохладою дышал.
 И видел сон он. В нём Людмила,
 Как в те далекие года,
 Пред ним ещё едва дышала,
 Его испуганно гнала.
 Он звал её - звезда сияла!
 Но тщетно... Горькая слеза
 Её ресницы озаряла,
 И прочь ушла, во сне живя.
 Дремал недолго Арго. Только
 Он досмотрел печальный сон,
 Открыл глаза. И вихрем словно -
 Исчез, как будто бы фантом.
 А рано поутру в ауле,
 Где бледный Арго проходил,
 Вослед ему собаки выли,
 И житель глянуть выходил.
 А он всё шёл с горы высокой,
 И серпантина нить влекла
 Туда, где мир лежал далёкий
 И жизнь, которая звала.
 И вот прекрасная равнина
 Пред ним блеснула новизной.
 И жизнь людей уже предстала
 Совсем иною красотой!
 Он рвал цветы с лугов, робея,
 И, наклонясь, смотрел в ручьи.
 В нём струи вольной новизны
 Спирали гордое дыханье:
 - О, каюсь я! - и вся недолга.   
 Так он пришёл к дороге ровной
 В руках с охапкою цветов
 И сел на камень придорожный,
 И пот с лица украдкой стёр.
 Он улыбался, видя прелесть.
 И что-то думал о своем:
 «Быть Человеком - это радость!
 Так много, значит, чувства в нем.
 И кто я есть теперь: - Арагвин? -
 По рекам - Волгин иль Донцов?
 Как назовут меня? - Иль Платин?
 Быть может, назовут Свинцов?!
 Всяк сущий пусть зовёт как хочет
 Язык народный: на то есть он!
 Им послужить? Но сердце просит...
 Придёт к ним вещий муж на «ин» 
 Желанный небом, став вождём.
 Умрёт во славу гражданина,
 Во вред лишь двойники на «ёв»: 
 Они изгонят дух русина!
 На век всем хватит слёз и вдов!
 На «ий»? - в Руси лишь роль изгоя: 
 Не будет в жизни им покоя!» -
 Просчитывал в уме он споро
 И роль свою в судьбе людей,
 И ведал он о том, что скоро
 Так наживет в борьбе друзей,
 Врагов, завистников и много
 Всего того среди народа,
 Что есть, и будет, как «зеро», 
 Кто борется с плевелами, зерно
 И отделит: оригинал такого рода.
 И он назвал себя Арго.

             ПРЕДВОСХИЩЕНИЕ
               
                «И вновь остался он, надменный,
                Один, как прежде, во вселенной
                Без упованья и любви!..»
                М.Ю.Лермонтов. «Демон»

 И вновь он жил десятилетья...
 Но дух в нем тайный оживал:
 Стихи, картины, что писал,
 Наскучили, как изваянья.
 И вот однажды вновь во сне
 Посланника небес увидел. Зримо
 С серпом стоял в одной руке
 И с молотом - в другой. И значимо -
 За ним пурпурная заря,
 И много люда проходило.
 Иных несли в бинтах. Но шла
 С востока тьма, что тьму родила.
 И слышал голос трубный с неба:
 «Иди в народ, возглавь его!
 Добудь несчастным света, хлеба.
 От имени небес достигнешь своего
 За прошлые грехи высокого прощенья
 Лишь агнцем ты. Иди в народ от Бога!
 И более не надо ничего...
 Иди в народ для примиренья!
 За миллионы лет творенья
 Народы, множество миров
 Прошли, исчезли. Только тленье
 Осталось кое-где да снов
 От бытия теченье
 Из прошлых жизней промелькнёт
 В сознаньи нынешних рабов.
 И этим связь времён прядёт.
 Смотри вокруг - от их борьбы
 Остались душные пустыни,
 Оплавленные жаром кирпичи,
 Булыжники, что в стенах, и - могилы
 В земле глубокой. Вот и все!
 Ряд пирамид вверху и в море
 Как невидаль для них ещё,
 И памяти теченье поля: 
 Им долго мыслить! Помоги
 Собраться вместе, чтобы разом
 Им одолеть секрет Земли,
 Чтоб приподнять их быт и разум,
 Чтобы смотрели вглубь они.»
                * * *
 И он вошёл в среду народов,
 Смотрел и слушал их язык.
 И разгадал - своих дел норов -
 Людей, что правили до сих.
 И он решил узнать те путы,
 Чем скован добрый человек,
 Познать чтоб мог людей заботы:
 Как все - и он в свой новый век.
 И вот в одеждах бедных смердов
 Метался средь людских забот.
 Он видел смерть среди народов
 Под царским гнётом, их кровь и пот.
 Он слышал, как везде гремели
 Разрывы - подрывался тол:
 Народы северной Пальмиры
 Смели насильственный престол!
 И клялся он последним братом
 Спасти народы от беды,
 Чтоб не ославились развратом
 И чтобы труд потомков чли.
 Чтоб пребывали все, как братья
 В двадцатом веке - жить семьей.
 Учил их мыслям благочестья
 И звать Вселенную своей.
 Таланты взращивал в плеяды,
 И песни о Земле творил,
 И мудрому учил от Музы,
 Чтоб каждый праведнее жил.
 Границы развернул к Памиру,
 В согласии держал Кавказ.
 Он земли возвратил народу.
 И нации все побратались враз!
 Спаситель - в праведной заботе,
 Спаситель борется со злом,
 Но в тайной зависти, в злоботе
 Автарков пришлых волен он:
 Ему ль не знать их подлый норов?
 Ему ль не ведать корень зла?
 Плевелы губит - гниль народов;
 Он очищает всё дотла!
 Когда злой Молох подло, тайно
 Направил дух «арийцев» в штык,   
 Чтоб покорить славян, навечно
 Стереть с земли их кров и лик,
 Он был тесним надменной силой,
 Познав коварство, тлен и смрад...
 Но в бреши миллионы жизней
 Он бросил напрочь, словно в ад!
 Так сохранил он жизнь и силу.
 Затем, оправившись, поднял
 Досель невиданную бурю
 Из душ людских в огонь и сталь.
 Он одолел злой дух жестокий.
 Народ закланный - Богом чтим -
 Был возвеличен. Но надолго ль?
 Как был и есть он одинокий:
 Добро без граней стало злом!
 Он в иезуитских подлых действах,
 В коварстве, в утонченной лжи
 Был оклеветан. В этих средствах
 Стал беззащитен: не смогли
 Его добрейшие славяне
 Такому средству научить!
 То - Дьявол свыше; тёмной силе
 Был плотью продан, не убит...
 И Арго вновь проклял свой гений
 И вновь умчался к звёздам ввысь.
 А на земле "Гиперборее",
 Как в прошлом, смуты начались.
 От Терека бегут и до Кубани,
 И вновь бурлит в крови Кавказ,
 И гонят русских жестом длани,
 И просто гонят в распрях рас.
                * * *
 Предатель, пьяница, стяжатель,
 Фигляр при власти: правят бал!
 Лобби-масон, как праздный житель,
 Все поры власти пропитал.
 Но бьётся Арго во Вселенной,
 И всполохи идут к Земле.
 Вернётся ль он, как Агнец оный,
 С улыбкой мира на лице?
 А сатанинские все силы,
 Собравшись воедино, жгут
 В кострах растерзанную лиру
 И Истину на казнь ведут!
                * * *
 Окончен сказ. Умолк сказитель.
 И отроки, застывшие в тиши,
 Сидели молча. Дед-мыслитель,
 Увидев в лицах ток ночи,
 В костре огонь чуть увеличил
 И с головешек жар спугнул,
 Что тронул лица. Свет до чресел
 Играл меж юношей. И уж сигнул
 Повыше плеч и глаз коснулся.
 Они, как угли, все горели:
 В них сталь, в них дух проснулся;
 Они вперёд, сквозь мглу смотрели...
 И дед, поднявшись, прохрипел
 Октавой зычной и запел...
 Его седая голова смотрела вверх.
 Слова слетали с губ умело.
 Знаменье крестное творя,огрех
 Не делал он,но пела душа его...
 Так завершил он свой запев.
 И низкий бас и стон свирели
 Вослед ему - как бы хорал.
 То Ангел светлый подпевал,
 И юноши в ночи запели...
 - Вставайте, бедные славяне!
 Но кто за нас пойти готов?
 Всемирный Дьявол между нами:
 Он многолик, в нём много ртов
 И губ, и рук. Уж льётся кровь
 Невинных, крошечных младенцев,
 Подростков, женщин, стариков
 И всех иных, кто любит сердцем.
 Но «видит око, да зуб неймёт»
 Покуда ум наш не поймёт!
                1966 г., г. Фрунзе.

Примечания:
 С XVI века в тайниках подвалов зданий Ватикана хранятся древние таблички из чёрного оникса с текстами десяти пророчеств, которым более 10 тысяч лет, на которых также выгравирована история о последней битве Добра и Зла. Эти ужасные пророчества хранились за семью печатями с 1566 года, переданные Ватикану отрекшимся от своих убеждений одним из членов сатанинского легиона. Кроме них Ватиканом собраны сотни артефактов, подтверждающие существование верховного Дьявола. В 1933 году по велению папы Пия ХІ (1922-1939 г.) создан музей Люцифера. За это время сменилось 10 директоров тайного музея, ныне им руководит отец Стефан Меццофанти.
 И как же прав был А.С.Пушкин в своих сказках (например, в «Сказке о золотом петушке»), говоря нам о том, что намек в них не напрасный и «добрым молодцам урок». Так, среди артефактов есть документ, подписанный кровью Адольфа Гитлера и... Сатаны, как договор датированный 30 апреля 1932 года. Согласно ему, дьявол предоставляет Гитлеру неограниченную власть с условием, что он будет её использовать во зло. В обмен Гитлер обязался отдать ему свою душу в его безраздельное владение ровно через 13 лет. Итак, 1932 плюс 13 - получаем 1945 год... Многие эксперты изучали этот договор и сошлись во мнении, что подписи - и фюрера и Сатаны - подлинные. Первая - характерная для документов за его подписью тридцатых годов, вторая - также совпадает с теми, что стоят на других подобных документах – договорах с владыкой Ада в различных архивах, особенно церковных, которых немало.
 Этот документ помогает разрешить загадку, как Шикльгрубер в течение одного года, будучи до этого неудачником, стал правителем Германии и полностью развенчать мифы сатанистов о Сталине И.В., поставившие его и народы Страны Советов в один ряд с Гитлером и его окружением. На самом деле фигура Сталина сродни Георгию Победоносцу с копьем, на коне, пронзившая Гитлера в образе дьявола. Если и далее логически поразмыслить, то события убийства И.В.Сталина 3 марта 1953 года, захват власти в СССР Хрущевым Н.С. - есть ничто иное, как продолжение деяний злобствующих сил по уничтожению народовластия и Православия, развития политики военного террора иными средствами под видом демократии и улучшения социализма, которые завершились горбачевскими, так называемыми, реформами, которые привели к уничтожению СССР.
 Беспредельное буйство алчных сатанинских сил на постсоветском пространстве с 1991 года привело к уничтожению десятков тысяч заводов, фабрик, учреждений, колхозов и совхозов, сёл, деревень, станиц, аулов и аилов, кишлаков, к разорению городов, к потере десятков миллионов человеческих жизней. Однако народ безмолвствует, ибо находится в плену Люцифера и его подручных. Многие читатели, находясь в положении зомби и во власти антикоммунистических постулатов, всё это воспринимают как мистицизм, ибо не способны понимать цели и задачи сатанизма в реалиях настоящего времени и фактически действуют ему на руку. Они также не способны понять и то, что мысли в их головах, порою чужие, принимаются за свои, ибо мозг их работает и как приёмник информации из семантического пространства Земли и всей Вселенной. И об этом, видимо, знал М.Ю.Лермонтов, который снискал славу самого загадочного поэта России, убитый 15.0.7.1841 года Мартыновым, принадлежащим к «синедриону».
 Из десяти пророчеств Люцифера пять сбылись, остальные ждут своего часа. Об этом уже пишут многие популярные газеты и журналы, ссылаясь на архивные документы, да и сам автор опосредствованно соприкасался с носителями бесовщины. Поэма написана для вдумчивого читателя,углубленно изучающему "русскую тему".
             Начерно-1966 г.,набело-1992 г.,преамбула-1992 г.,примечание-2008 г.