2. Аида

Однажды я с сильного был похмела
(Встречал юбилей друга Коли).
И именно в тот день меня привела
В театр моя горькая доля.

Напомнила строго Анюта моя:
"У нас на сегодня билеты!"
(Признаюсь по правде: я напрочь, друзья,
Забыл обстоятельство это,

Иначе вчера бы я столько не пил);
Но что тут поделаешь, если
У Нюры моей - страшный к опере пыл.
"Эх, ладно! Вздремну в мягком кресле", -

Решил я, судьбе покоряясь своей.
Всё шло хорошо поначалу:
И свет потушили, и мягко, ей-ей,
И музыка сносно играла -

Бывает и громче. Глаза я закрыл,
Чтоб в сон погрузиться блаженный.
Но в ужасе скоро проснулся - вопил
На сцене один оглашенный.

Спросонья, с похмелья понять не могу
Ни кто я, ни с кем я, ни где я.
"Допился до белочки!" - бьётся в мозгу
Шальная догадка-идея.

Какой-то в доспехах и в юбке мужик,
И оченно, гад, голосистый.
А рядом стоит полуголый старик -
Весь лысый и в шкуре пятнистой.

Баб чёртова уйма набёгла потом
И хором все что-то пропели.
"Похоже, допился конкретно: в дурдом
Меня поместить уж успели".

Затем разбежался народ кто куда,
И стало потише, чем было.
На сцене осталась бабёнка одна,
Прежалостно что-то заныла.

И вот под её-то я, братцы, нытьё,
О "родине милой" стенанья,
Вторично в тяжёлое впал забытьё
При полном расстройстве сознанья.

Бороться я с тягостной дрёмой не мог,
И только заснул беспокойно,
Как вдруг толканёт меня Аннушка в бок:
"В театре храпеть непристойно!"

На сцене меж тем девки песни поют,
Вовсю опахалами машут.
Одна из них вроде бы главная тут:
Другие вокруг неё пляшут.

Потом она долго ругалася с той,
Что давеча горько стенала.
Сдаётся, в юбчонке мужик был герой
Возникшего бурно скандала.

Вникать в бабьи склоки - увольте! Табу!
Я вновь отключился, ребята.
Какая же сволочь в большую трубу
Так дунула?! Будто граната

Над ухом моим разорвалася. Гром
Потряс мои хлипкие нервы.
Я аж подскочил - и увидел содом:
И кони, и люди, и негры -

Кто в перьях, кто в шкурах, кто голый почти
Толпою по сцене топочут.
Шипит мне Анюта: "Спокойно сиди!"
Оркестр, как безумный, грохочет.

И я с перепугу стал громко икать.
На Ане лица нету: "Что ты!
В театре нельзя..." Но никак не унять
Мне этой проклятой икоты.

Дальнейшее - смутно, как сквозь пелену:
Река там и сфинкс где-то с краю;
Ещё помню лодку, три пальмы, луну,
Но мне не до них - я икаю.

Засим посадили кого-то в подвал
И вход завалили плитою.
А я до конца представленья икал
И мало что понял, не скрою.

Поскольку Анюта была на меня
За эту икоту в обиде,
То так у неё и не выведал я,
Об чём там поётся в "Аиде".

2016.

"Оперный цикл" желательно читать в порядке нумерации.


*****

1. V. 2023
Подписывайтесь на канал "Союз пера и левкаса"! Ссылка внизу страницы.