Будильник. Сел, открыл едва глаза

Будильник.
Сел, открыл едва глаза.
Зевнул и встал, роняя одеяло.
Запнулся пальцем, искры разбросав,
И поскакал прихрамывая вяло.

Станок и гель. И паста, и зрачок,
Сверлящий дыры в зеркале над краном.
Холодный пол. Сверкающий толчок.
И душ не прерывающий нирваны.

Рубашка, галстук. Брюки и часы.
Носки из ребёр белой батареи.
Овсянка. Чай. Таблетки. Бандажи,
На кости разболтавшихся коленей.

Пиджак и плащ. И зонт, конечно зонт!
На улице такая свистопляска -
Грозит грозой свинцовый горизонт,
Лицо привычно сводит старой маской.

И в лифт, в пролет скрипучей полутьмы.
До дрожи цепенея ожиданием
Дождя, сигналов, тщетной суеты,
Которой нет конца и нет названия.

В парадной хитро светится глазок -
Нажми, но всё же, лучше - возвращайся.
Поспи ещё пол-часика, дружок.
Вся жизнь лишь сон, как ты не извращайся.

Нажал. Открыл. И вдруг шагнул в ничто.
В спокойное безмолвие пространства.
Раз дёрнулся нелепо и смешно
Лягушкой дутой в звездном декадансе.