Сесар Вальехо. Вечный жребий

Боже мой, оплакиваю своё существование;
тяготит вгрызаться в твой хлеб;
но эта жалкая думающая глина –
не киснущая корка в твоём боку:
тебе нет дела до уходящих Марий!

Боже мой, кабы ты знал, как быть человеком,
Ты знал бы, как быть Богом;
но ты живший всегда хорошо
ни капли не сочувствуешь своему созданию.
И человек, выстрадавший тебя в себе – Бог он!

Сейчас, когда в моих нищих глазах свечи,
как у проклятого.
Боже мой, зажжёшь все свои канделябры –
сыграем в старые кости.
Возможно, о игрок! если на кон поставить всю вселенную,
возникнут глазницы смерти,
как два очка похоронной грязи.

Боже мой, и эта ночь глухая, тёмная,
не сможешь ты играть, так как Земля –
кость, обглоданная и округлённая силой вращения,
которая не может остановиться, разве что в дыре,
огромной дыре могилы.
 

Пер. с испанского Олися Лапковского


Los dados eternos
Dios mio, estoy llorando el ser que vivo;
me pesa haber tomadote tu pan;
pero este pobre barro pensativo
no es costra fermentada en tu costado:
;tu no tienes Marias que se van!
Dios mio, si tu hubieras sido hombre,
hoy supieras ser Dios;
pero tu, que estuviste siempre bien,
no sientes nada de tu creacion.
;Y el hombre si te sufre: el Dios es el!
Hoy que en mis ojos brujos hay candelas,
como en un condenado,
Dios mio, prenderas todas tus velas,
y jugaremos con el viejo dado.
Tal vez ;oh jugador! al dar la suerte
del universo todo,
surgiran las ojeras de la Muerte,
como dos ases funebres de lodo.
Dios mios, y esta noche sorda, obscura,
ya no podras jugar, porque la Tierra
es un dado roido y ya redondo
a fuerza de rodar a la aventura,
que no puede parar sino en un hueco,
en el hueco de inmensa sepultura.