Николай

Натерло шею,руки,плечи,
Ярмо из шелка и цепей.
По храмам жгут повсюду свечи,
Рыдают вместо нас, людей.

Отчизна поросла бурьяном,
И в Петрограде – снова дождь.
Туда уже пришел Ульянов,
У черни вновь любимый вождь.

Емеля, дух твой не отпетый,
Гуляет вновь среди дорог.
Крестьянский сын не жди ответа,
Уже готов для нас острог.

Нас перемелют в ночь на среду,
Средь лета, в самую жару.
Штык призовет меня к ответу,
Нет лучше смерти на миру!

Пустынный град темнее ночи,
И смута снова в головах.
Нам век златой опять пророчат.
Его внесут на сапогах.

Болеет сын, рыдает Анна,
Горит лампада, Алекс спит.
Мне в этот миг и смерть желанна,
И на молитвы Он молчит.

Пишу дневник - там все прекрасно,
Гуляю с сыном, жду вестей.
Быть императором опасно,
Всегда в плену чужих страстей.

В ту ночь в  Ипатьевском подвале,
Затвор, курок и тишина.
Потом напишут – расстреляли,
Ну что поделаешь война!

Тринадцать в ряд от Михаила
Тринадцать в ряд как на подбор.
Тогда Романов - это сила!
Сейчас - сметут как будто сор.