Ждущая

Слякоть, серые высотки.
Клубы тишины легли на землю.
Чёрные и одичалые кошки
Молчаливой луне своей внемлют.


Их манит на вечный постой
Фиолетовая вывеска бара.
Глаза им она зажигала
Насильно грустью слепой.


За дверью, пропахшей тоской,
Пускающей лишь мёртвые души,
Случайно врезавшись в запой,
Тонула кошка в чёрной туше.


Глаза краснели с каждым часом,
Бармен всё подливал, её жалея.
А она пила, во что-то там не веря,
Стараясь затушить себя разом.


Она была в баре местным рассказом.
Каждый знал поникшую историю
О кошке с светлым окрасом,
Сыгравшей свою цветную утопию.


Там было место мечтаний и слов,
Достаточно для хрупкой кошки мыслей,
Настолько тяжёлых, буйных снов,
Что те одолели все девять жизней.


Так много бесконечной осенью листьев
Опало на её прозрачные плечи.
Она одиноко считает, что залечит
Свои, закапанные тушью, письма.


Бармен пытался помочь бедняжке,
Постоянно отказывая в алкоголе.
Но та засохшими губами вяжет
Мольбу, что погибает на морозе.


И разве ей возможно отказать.
Ах, если б знала только,
Как тяжко рядом с ней молчать...
Какого чёрта, он, бармен, всё ждёт,
Всё ждёт, когда же правду ждущей кошке рассказать.