Голубка Кария и ее друг Пестрый. Гл 1

Дорогие коллеги  и не опознанные читатели!
Впервые размещаю на этом сайте свой рассказ. Он занимает всего 12 страниц. Это история о голубях и не только.
        Тот, кто внимательно наблюдает жизнь животных, в частности, голубей,  не мог не задуматься, что нередко в их поведении мы находим черты, общие с поведением, поступками, реакцией людей на различные жизненные обстоятельства.
Единственно, что недоступно нам – людям, так это возможности летать без каких – либо устройств.

        Я по специальности авиационный инженер. В юности прыгал с парашютом,  летал на планере. И, конечно, в качестве пассажира на самолетах и вертолетах.
Эти полеты и знание законов аэродинамики позволяют мне считать, что описанные здесь полеты  птиц, их поведение в полете соответствуют физическим законам аэродинамики.
Кроме того в далеком детстве у нас во дворе водились  домашние голуби, в том числе и такая голубка по имени «Кария». Я твердо убежден, что голуби мыслят в той или иной степени.

       Обо всем этом  вы можете прочесть в этом рассказе,  Я не рассчитываю на вашу однозначную реакцию. Но любое мнение о рассказе приму с удовольствием и радушием.
В целях экономии вашего времени размещаю по одной  небольшой главе. Все 5 глав поочередно    размещены на этом сайте.
Желаю всем успехов и позитивного настроения при прочтении и, в целом, в жизни.
        С уважением автор.               

                Рассказ    
                1 глава

        Солнце выглянуло за деревней, и солнечные лучи пробивались через  ветви берез с набрякшими по весне почками, которые на селе мы, ребятишки, да и взрослые, называли бруньками. Деревня была небольшой. Всего в одну улицу, на которой не более пятидесяти домов Рядом с деревней проходило шоссе. Машины, идущие по этой дороге  не останавливаясь, мчались дальше в тайгу, где водились  медведи и прочая живность.  «Но почему человек должен  убивать эти живые мыслящие существа? – думал я. - Только за то, что они принадлежат к другому виду животного мира?»

        С краю села стоял  старый полуразрушенный дом пастуха, а с другой стороны, у леса, добротный, с жестяной крышей дом  Федота. Недалеко за деревней протекала неширокая речка с буйным нравом.  На речке то в одном, то другом месте возникали  кругообразные воронки. Они могли затянуть и закрутить  и человека, и любое другое существо.

        Пастух уже щелкал по пыльной дороге длинным кнутом, криками привлекая хозяев коров и овец. Федот выгнал из хлева корову и пять овец, проводил их до калитки. Не спеша, вернулся к дому, влез по старенькой лесенке на крышу, снял с крючка и открыл дверь чердака. Солнечные лучи дотянулись уже до крыши, и она золотисто высветилась. Из голубятни, что располагалась на чердаке, лениво выпархивали голуби  и усаживались тесными  стайками на еще прохладной железной кровле. 
Жена три года назад умерла, и Федот выучился доить корову и стричь овец. Как и при жене, он с душевной заботой относился к голубям. Не хуже чем к своему десятилетнему сыну.
Были в стае и его любимцы: голубка Кария и вожак стаи Урр. 

        Жизнь  Карии  обрела другой смысл с тех пор, как хозяин  Федот выпустил на крышу голубятни Пестрого с перевязанными перьями в  правом крыле.
  В целом она не могла  пожаловаться на свою судьбу. Как было и  заложено природой,  вылетев самостоятельно из гнезда, она отделилась от родителей и  начала самостоятельную жизнь, отвечая лишь за себя.
Голубиная стая лишь считается семьей. Но  каждая пара  в ней, а тем более одинокие голуби, живут своими заботами и по своим законам бытия.

          Кария еще помнит, как впервые с опаской подошла к краю крыши. Внизу во дворе увидела  страшное чудовище на четырех лапах.
Мать успокоила ее:
- Твои крылья удержат тебя.
Кария оттолкнулась от железной крыши и уже в падении расправила крылья.  Легкий ветер ласково обтекал голову и тело.  Здесь, в воздухе, все было по-другому. И  крыша, и соседние дома и огороды, и люди, что там работали. Все теперь представлялось в другом измерении.

Кария влюбилась в прозрачность высоты, в прохладу ее встречных воздушных струй и ту свободу, которую обретала  здесь. Она сделала всего один круг над домом. Она села, восторженно вспоминая свой первый  полет.  Слегка кружилась голова  и чувствовалась усталость крыльевых мышц. Она смотрела победоносно на голубей стаи, что равнодушно сидели вокруг. Никто не заметил ее настроения. Как можно, - думала она, - сидеть целыми днями на крыше  и не стремиться в полет. 

        С каждым днем она увеличивала зону полета. Ей все больше нравилось летать. Особую радость испытывала,  когда попадала в теплый поток, идущий от земли. Тогда достаточно было только расправить крылья и кружить в нем, набирая высоту. Голубка  Кария  беззаботно летала часами, полагаясь только на легкость и прочность своих крыльев.
Несколько раз она пыталась увлечь за собой в полет других голубей, но те лениво поворачивали голову в ее сторону и осуждающе добавляли:
- Чем плохо  здесь на крыше? Крылья даны, чтобы слетать в поле за кормом,  а летать без забот неестественно и странно.
-Ты больна, - говорили другие. - Живи по режиму стаи.
- Без полета мы превращаемся в пресмыкающихся, как люди, – возбужденно говорила Кария.
Она подходила к каждому и убеждала:
- Небо – наша стихия. В чем тогда от ползучих мы, голуби, отличаемся?
Однажды вмешался вожак голубиной стаи Урр. Так назвал его хозяин за его несколько необычное воркование. И ей, и многим голубкам нравился его необычный воркующий голос.
- Каждый должен жить интересами  стаи, – сказал он,  и стая редкими возгласами  поддержала его.
- Но это предательство законов птичьего рода, - не соглашалась Кария. - Рожденный летать должен летать.
Она была одна в этой большой голубиной стае, и  это одиночество, несвойственное ее  характеру, угнетало.   

Она все чаще    замечала  тоскливый взгляд  Пестрого.  Все голубиное сообщество  равнодушно относилось к «чужаку»,  Ни у кого не было сочувствия к  нему.
А Кария  понимала  состояние  Пестрого. Ей не надо было объяснять, что  чувствует голубь,  когда  крылья не могут ему служить. Не взлететь, -  значит не жить той жизнью, которая предназначена  судьбой.  Лишение свободы полета – это  унижение, и  отсутствие  возможности оставаться самим собой.
А ведь люди –  эти странные существа - считают голубя  символом мира. Но  мир и свобода не разделимы. Конечно, перевязанное крыло – гарантия для Хозяина, что новичок не улетит, но это жестокость и насилие. А самое страшное  в жизни,  – продолжала размышлять  она, - насилие и предательство.  По отношению к слабому и  беззащитному - вдвойне.

        Люди не понимают, что для привязанности голубя к дому куда важнее не связанные крылья, а отношение хозяина и свежее просо. Она осуждала  даже Хозяина, которого любила. Хотя и считала, что стае всегда нужен и Хозяин, и вожак. В силу разных интересов и характеров стая никогда не может сама принять решение.
Хозяин и вожак Урр были в чем–то схожи. И тот, и другой могли за провинность наказать. Хозяин – лишением свободы, а Урр, если был кем –то недоволен,  таскал «виновника» за шею, выдергивая мягкие, высвечивающие по весне изумрудной зеленью или  белизной, перья.

         Быть добрым вожаком трудно, – с грустью думала Кария, - ведь каждый в стае считал главным свое мнение. Такова особенность голубя. Но надо ли подчинять себе стаю, проявляя только  равнодушие к судьбам каждого, и даже жестокость?
Нет, - протестовал ее внутренний голос. Но Урр был диктатором. Может быть, стая уважала его за находчивость, но больше  побаивалась. Ему даже прощали интерес к другим голубкам. Но это не было убеждением стаи, а всего лишь оправданием своей слабости. А сила и слабость  всегда не совместимы. Как дождь и снег, огонь и вода.
 
Продолжение следует.    http://www.stihi.ru/2016/02/27/1735

 Виктор