Схватка

«И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет всё тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны.
Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается естеством человеческим,
А язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда.
Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию.
Их тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, так быть.
Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода?
Не может, братия мои, смоковница приносить маслины или виноградная лоза смоквы. Также и один источник не может изливать соленую и сладкую воду».
Иакова 3: 6-12
 
Вот уже полвека жизни пролетело,
И страдать ему немало довелось.
Сколько в эти годы он грехов соделал
До поры, когда нашел его Христос.
 
Николай всем сердцем возлюбил Иисуса
И старался Божью волю исполнять.
Ведь расторг Спаситель гибельные узы
И учил бороться, верить, побеждать.
 
Он реально сознавал, какую милость
Сотворил с ним милосерднейший Господь.
Потому так сердце к Богу прилепилось
И желало грех навеки побороть.
 
К сожаленью, старое напоминало
В этой суматошной жизни о себе.
Что и говорить, намотано немало
За полвека всякой грязи на душе.
 
Не хотел его один порок оставить
И порой показывал свое лицо.
Вот, бывает, что такой момент настанет,
Да и выскочит вдруг крепкое словцо.
 
Он нередко языком своим гордился
В прежней жизни средь собратьев-шоферов.
Мог «отбрить» он так, что всяк тогда дивился
И ответить был, обычно, не готов.
 
А теперь пришло совсем другое время,
Стал стыдиться он «соленого» словца.
Этот грех томил, давил его, как бремя,
И молил он часто своего Отца:
 
«Течь из одного источника не может
Сразу горькая и сладкая вода.
У меня еще течет, как видишь, Боже,
Удали же этот грех мой навсегда!»
 
Время шло, а грех с ним так и оставался.
«Ну, смотри! Ведь одолею я тебя!»
И, готовый к битве, он не унимался:
«Быть того не может, чтоб твоя взяла!
 
Не один я, но со мною Бог всесильный,
Ты двоих нас никогда не сможешь взять!»…
Только, несмотря на все его усилия,
Враг был явно не намерен отступать.
 
Николай порой не ожидал паденья,
Вдруг атака – и противник побеждал.
Он переживал, страдал от посрамленья,
Мучился и снова к Господу взывал.
 
В понедельник он молился утром рано:
«Господи, услышь, ведь я Твое дитя!
Сколько может дьявол наносить мне раны!
Дай победу мне и укрепи меня!»
 
После этого общенья он взбодрился,
Веря, что сегодня точно победит.
И действительно, день хорошо сложился,
И теперь в нем песня радости звучит.
 
Все дела идут прекрасно на работе,
Он, довольный, возвращается домой.
Вдруг некстати на последнем повороте
Встало всё движенье плотною стеной.
 
И, конечно, стало падать настроенье,
Да еще стоит такая духота.
И внутри уж закипает раздраженье:
«Ох, уж эти пробки, просто маята!»
 
Чтоб кабину хоть немного продувало,
Николай открыл пошире два окна.
Неприятностей ничто не предвещало,
Ну, еще чуть-чуть, и тронется «стена».
 
Вдруг он видит, как какой-то внедорожник
Лихо мчит по встречной полосе,
Пролетает через лужу, и – о, Боже!
Грязь из лужи прямо на его лице!
 
Далее пришло такое посрамленье!
Многословная тирада жестких слов
Изливалась, словно бурное теченье…
Нет, к такому он был вовсе не готов.
 
Кажется, ему так трудно не бывало;
Он умолк, закрыл рукой свои глаза;
И так стыдно и так горько ему стало,
Что ручьем катились за слезой слеза.
 
Николай сидел еще довольно долго,
Как побитый, видя всю нечистоту.
Он терзался и страдал от мук жестоко
И опять взывал с мольбою ко Христу.
 
Но молитва у него не получалась,
И давила горечь, словно камень, в нем.
Как нарочно, пробка тут же рассосалась,
И он двинулся, израненный грехом.
 
Он молился неотступно всю неделю,
Не желая снова посрамленным быть.
Где бы он ни был и что бы он ни делал,
Он просил у Бога силы победить.
 
Вот и пятница. Он утром помолился
И с надеждою к работе приступил.
Этот день настолько хорошо сложился,
Что он снова радость в сердце ощутил.
 
Как-то очень быстро время пролетело,
Всё ему давалось, как само собой.
Ах, как долго всё ж победы той хотел он,
Он вернулся победителем домой!
 
Вот она, желанная его победа!
Как она приятна, как она трудна!
Он хотел ее себе, хотел, как хлеба,
И придет за ней еще, еще одна!
 
Он открыл ворота и загнал машину,
Выражая свою радость прямо вслух.
И, засов тяжелый пробуя задвинуть,
Тот вдруг падает ему на ногу… Ух!
 
Николай упал на землю и заплакал,
Плакал очень долго, горько и навзрыд.
Вот уже исчез последний луч заката,
А он Богу изливал всю боль и стыд:
 
«Не оставь меня, мой милосердный Боже!
Ведь Тебе, наверно, стыдно за меня?
Грешник я! Я пред Тобою так ничтожен,
Больше не могу, избавь же от греха!..»
 
И Господь услышал жаркую молитву,
С той поры он не срывался никогда.
Видя всю его настойчивую битву,
Бог его избавил раз и навсегда.
 
Еще долго Николай понять старался,
Почему Бог медлил, силы не давал.
Почему он падал и опять сражался,
А его противник вновь торжествовал.
 
Времени с тех пор прошло уже немало,
И он понял, что хотел сказать Господь.
Если б сразу ту победу одержал он,
То могла б восстать бунтующая плоть.
 
Он мог впасть тогда в очередной грех – гордость
И победу тут же приписать себе.
В этих схватках вырабатывалась кротость
И способности к победе во Христе.
 
Если б люди грех свой сами побеждали,
То зачем же было умирать Христу?
Только Он Спаситель, и мы в Нем познали
Истину святую, силу, полноту.
 
И еще один урок, такой бесценный,
Он извлек из той истории тогда.
Всё, что Бог дает тебе, имеет цену,
Выстрадано и желанно для тебя.
 
Знает точно Бог единственную меру,
Сколько нужно пострадать в тот час тебе,
Чтоб обрел ты крепкую, святую веру,
Ненавидел грех и побеждал в борьбе.