Входи, открыто!

Это потом, увидев земли кусочек,
я озадачилась: где же здесь между прочим
были костры и салки и даже прятки,
где это мы об асфальт отбивая пятки
прыгали, кто быстрее через забор

и убегая, мелом чертили стрелки.
Это сюда когда-то сосед с похмелки
вышел в окно за водкой - вернулся пьяным,
и "по колено" всё, хоть и жил на пятом.
Рухнул мешком в сугроб, напугав весь двор,

чуть посопел и махом до магазина.
Снежные были раньше, однако, зимы,
и до весны Москварека - толстым льдом,
мне из окошка видно: мы - на шестом.
Это ведь здесь, связав коробки от спичек,

мы протянули нитями телепровод,
как-то общались странно в свой ерундовый.
А настоящий чаще звонил Наташке,
и под соседский  демонстративный  кашель
стойко шепталась она по нему о личном.

Были, конечно, споры, кривые толки,
в кухнях бывало жарко на все конфорки.
Только сходились слухи да разговоры
на две шеренги к лавкам  в любую пору.
Вот где эксперты были в нюансах быта:

кто почему ушёл или вновь сосватан...
Всё же на общих кухнях по важным датам
мир соблюдался, пекли пироги с начинкой,
всех угощая щедро, немного чинно...
Вдруг, повернуть надо круглую ручку лифта,

 и у дверей услышишь: "Входи, открыто!"