Сумасшествие

Не жар-птицею на насесте я
Существую лет пятьдесят.
Что талант как не сумасшествие,
Сумасшедше цветущий сад.
Все там водится: бесы, ангелы,
Неизвестные существа…
Смесь обыденности и магии,
И рутины, и волшебства.
Все чудесные трели слушают,
Соблюдая эдемский чин.
И зачем-то друг друга кушают
Без озвучиванья причин.
То случается не от голода
С подношением к алтарю.
Просто зелено, то есть молодо.
Сумасшествие, – говорю.
Оттого не сижу на месте я,
Как жар-птицы на нем сидят.
Ведь талант и есть сумасшествие,
Даже пусть тебя не съедят.
Может, вкусный, да не курятина,
Что твой перед, и зад, и пах.
И во рту у тебя курятина,
Никотином ты весь пропах.
Ты костлявенький, неудобненький,
Ты касторка и скипидар.
А талант у тебя съедобненький,
Аппетитненький божий дар.
Но, конечно же, на любителя,
Что приемлет тебя всего.
Ведь судьба тебя так обидела,
Не от мира послав сего.
И живешь ты, как у Везувия,
На вулкане б не каждый смог.
Миру даришь свое безумие
Чистым духом, глотая смог.
Может, даже ты из Освенцима,
Всем таким ненормальным брат.
Вот такая у нас сентенция,
Квинтессенция и субстрат.
Пусть покажется, ты балованный,
Но не будешь своим вовек.
Потому что ты Им целованный,
Значит как бы не человек.
И за что тебе это, наглому ли,
Богом снятому ли с креста?
Но свалился ты миру на голову,
Неудобством своим тесня.
Затолкут тебя, неудобного,
Или вверх вознесут, губя.
Но пойми, ничего подобного
В мире не было до тебя.

2016