летопись смутных лет

Жирный пингвин спрятал тело
и скользнул за водовозкой
мимо прачечной, котельной
он проехал. Пёс какой-то
увязался, видно, чуял
запах свежей жуткой бойни.
Я вчера мечтала мозгом,
а сегодня ум в полосках.
Сплюнь налево раз нечётно,
если ты несуеверен.
Суе - что? Да ты, брат, мерин,
мне же бредилось ты кроткий.
Эка! вечно ошибёшься,
а потом коленку чешешь -
не затылок, там всё крепко -
бей с разгону, кость надёжна.
Красные быки прокрались,
все на цыпочках, как павы,
пьянку, видно, провернули
до работы, а не после.
Политическое лобби
в кружевных штанишках видит
нации опасность, стрёму
не имут эстетки подлы,
оголённы и развратны
с папками без документов
всё шныряют - компроматов
понаселфят - и богаты.
Дикий город - душ сжиратель,
где же будущее киснет,
не взрывается прогрессом,
где увязло, в чём вся плесень
неудач решений диких,
непродуманных, спонтанных?
Видно, черти постарались -
всюду развели коррупшн,
повязали нежны ручки
поприлипшими дензнаками,
а потом пугают ночью -
ежели чо, сдадим, как накипь.
Все активные людишки,
вытаращив, ждут печали.
А бездельники, как ране,
тянут на себя кормушку.
Жирный пингвин за удодом
юркнул в складки Сингапура.
У него губа не дура,
деньги жгут карман. Разврата
жаждет. И разврат получит
каждый, кто снести сумеет
горечь разочарований -
и за березовским ваней,
нет, не ваней? подзабыли
имена... инициалы,
а казалось, что вчера лишь
козыри легли в ладонь.
Жизнь - игра. Итогом - ноль.