Золотая проба глава- 5

Смотрела вверх, на облака, жевала сладкую травинку.
- Сейчас, чуть, чуть бы ветерка, и…задремала с «ним, в обнимку».
Не слышит, что приехал гость, и что, идёт к ней по тропинке.
Как Шарик лает во всю злость. … Лежит она, как на картинке,

Раскинув руки и халат. Да! – Искушенье для мужчины.
Соски набухшие торчат.- Попал, как в сказке, - на смотрины.
И Анатолий побледнел. Как разбудить её не знает…
На корточки пред ней присел, халат легонько поправляет…

Проснётся, может быть сама? Так сладко спит и ровно дышит.
- Смотри, любуйся задарма. Она не видит и не слышит
Его тревог и вздохов. – Нет! – Поднять её сейчас на руки,
И унести из этих мест, куда – ни будь, где нет разлуки…

Там будут только, лишь они, одни на целом Белом Свете.
Где ночи страстные и дни, где лишь любовь за всё в ответе.
Он любовался на неё, желаний рой –  пьянили сладко…
Сокровище! Но, …не моё. Золотовласка – шоколадка..

Вдруг, утка начала кричать. Татьяна подняла головку:
- Ты?! Только и могла сказать. И, вдруг смутилась: - Как неловко…
А он смотрел, - в глазах тоска. Халат прижала: - Анатолий!
Убрала  волосы с виска, и голос задрожал от боли.

Он, молча, руку ей подал  и встать помог, но, держит руку.
…И трепетно к груди прижал, целует: Я с тобой разлуку…
Нет, не могу, как то стерпеть? Прильнул к губам, застыла Таня.
- Сейчас, в сей миг бы умереть. В нем сила, словно в омут тянет.

- Уронишь, - отпусти меня.- Не уроню, и …как пушинку
Прижал к груди. …Средь бела дня! Ступил на тёплую тропинку,
И в лес унёс, от глаз чужих. И тут, она лишилась воли.
Всё умерло вокруг, на миг. Шептала Таня: - Анатолий…

Нет! – Это сон, иль забытьё. Она себе совсем чужая.
Спиною мнёт фиалок цвет, - грудь обнажённая тугая
Изнемогает под рукой, такой горячей и желанной.
- Слиянье тел – восторг! – Он мой, хочу его, и это странно…

Как долго длится поцелуй, качнулся лес, - я умираю!
Поднялся ветер: - Страсть ликуй! – Татьяна голову  теряет.
Другой мужчина, - в нём она распалась, будто на частицы.
А он шептал: - Ты навсегда, моя! Моя небесная синица…

Одну тебя хочу любить! – Я сделаю тебя счастливой.
И этот день мне не забыть. – Татьяна стань моей Любимой.
Вот эти губы и глаза, и волосы твои и тело…
Не разлучимся никогда. …Как быстро время пролетело.

Прошёл угар и бунт в крови. Татьяна зарыдала горько:
- Ты, лучше, Толя уходи. …Что мы наделали? – Эх, Толька…
И, слышишь, больше, никогда не приезжай ко мне, - не надо.
Зачем мы встретились тогда?.. А он молчал. Слова как градом

Кололи сердце, бились в грудь. – Так уж случилось! Слышишь, Таня?
Она твердила: Всё Забудь. – Меня нет больше, - искус пьяный.
- Разбила я с вином бокал, что бьют на счастье, перед свадьбой,
А ты осколки все собрал, и стала я гулящей бабой…

Он приказал ей: - Замолчи! Не оскорбляй себя, - не надо!
И, успокойся, не кричи. …Прости, - выходит, - я  был гадом…
Она вздохнула: - Нет, не ты. Я тоже «этого» хотела.
…Измяли все вокруг цветы. – Ты поступила Таня смело…

- Не знала я, что есть любовь. – Знать, не любила я Бориса.
Ведь, от любви, вскипает кровь. И ей, вдруг вспомнилась Лариса…
Идём! Пора тебе домой, - жена волнуется и дочки.
…С меня, что будет то с одной.- «Фиалки – синие цветочки».

Муж в море, дочки без меня - на даче. Я теперь, свободна.
Душа сгорает без огня.- Так видно, дьяволу угодно…
Взглянула грустно на него, и, пояс туже завязала:
- Ну, вот, проблем, то и всего! И, гордой, неприступной стала.

Он оробел: - Какая ты!? Как разлюбить тебя такую?
С тобой мне будет маеты, - я, насмерть головой рискую…
И отступать назад? – Никак! Жизнь – не игра, и лгать напрасно,
Любовь, ведь - это не пустяк. …Татьяна шепчет: - Да, согласна…

Ты уезжай! – Нет! Ни за что. Тебя одну оставить, тяжко.
- Уйди, ты для меня никто! Я всё забуду: Не в «упряжке».
Борис простит мне этот грех, он любит,  и меня, и дочек.
Он лучше и честнее всех! – Чужих к себе не манит «Квочек».

Ушла, закрыла плотно дверь. Стучать не стал, а вдруг, - кто рядом?
И что же делать мне теперь? Ну, жизнь, - от дьявола награда.
Домой не хочется ему. …Там Ленка слов погонит «стадо».
Поеду, маму навещу.  Узнаю, - может ей, что надо.

…Мать всполошилась: - Что с тобой? В семье случились неполадки?
Ну, непутёвый сын, ты, мой. Как Лене, то, с тобой несладко.
Опять, ты что-то натворил? Гуляешь!?- Вижу по обличью.
…Нет, мам! Всерьёз я полюбил. – Семейный муж, как неприлично…

Во столько лет, и всё порхать, как мотыльку, искать, где сладко.
Ума пора уже набрать. Две дочки.  – Толя – это гадко!
- Да, хватит, мама не зуди. В отца я уродился, видно!
- Ну, нет, мой милый, погоди. – Он в пятьдесят. … Пусть мне обидно.

- Ну, да, - женился на другой, а ты одна, как та кукушка!
Встречался с ним, - он всё такой. И вёл под руку с «молодушку».
Тебе, то Лена, чем плоха? Хозяйка, женщина при деле.
- Она горластей петуха, что мы с тобой, когда, то съели.

Спать по утрам нам не давал, кричал без отдыха по суткам…
- Езжай домой! - Так, на скандал? - Опять, мой сын пошёл по блудкам…
- Не блудки, мама, а беда. У Тани муж и трое дочек.
- Да, что ж ты вляпался туда, …вокруг хватает одиночек?

В свою семью несёшь разлад. Другим калечишь отношенья.
Хоть, ты мне сын, но, …всё же Гад! Мужского нет в тебе смущенья.
Отец, по девкам, твой гулял. - Так, что женился на замужней?
- Ну, девкам он, не нужен стал. Из председателей, - конюшней

Пришлось заведовать ему. Кому такой начальник нужен?
- А ты, скучаешь по нему. – Сынок, остался бы на ужин…
- Спасибо, мам, поеду я. – Домой? – Пока, ещё, не знаю.
На вахту мне, через два дня. - Там я себя не потеряю.

- Ушёл бы, Толя, лучше ты с работы этой «Водолазной».
Вдруг, завернут не так болты, - Работы сколько безопасной.
- Так я поехал, - ну, пока! – Когда приедешь? – Жмёт плечами.
…И, всё же, Лена неплоха, …и дочки.  В ласке они с вами.

Мать вышла сына проводить. Вослед ему глядела грустно.
- Спокойно, мирно, мог бы жить, - и на душе, вдруг стало пусто.
Влюбился! – Чтоб ты не пропал!.. И бабы дуры, что им надо?
Мать трёх детей!? – Позор, скандал. Сама себе не будет рада…

Как в воду глянула она. …Татьяна мечется по дому,.
- Нет никого, она одна. Кота обидела Ерёму.
Со злостью сбросила на пол: Чего разлёгся на подушке!
- Как барин, - с койки, да на стол. …Мышей ловил бы поберушка.

А ты, - готового пожрёшь, час не пройдёт – опять голодный…
Блох на постель мою трясёшь. Открыла дверь – вали, свободный.
Сходила в душ. Драла себе мочалкой кожу, не жалея.
Беда промчалась, …не звала. – Жизнь – не красивая аллея.

Довольно будет в ней всего, - поплачешь над своей судьбою.
Любовь и разум? – Кто кого? Закружат в битве над тобою…
- Поеду завтра к дочерям. Легла в постель,- не спится. – Боря!?
Все годы жизни по морям. Дождаться!? - Изведусь от горя…

Что ж Анатолий? Сердце вдруг, заныло сладкою истомой…
- Поеду!.. – Пёс рычит, в дверь стук.  Татьяна: - Кто - то, незнакомый?
Открыла дверь и обмерла. – Ты! Ну, зачем? Что будет с нами!
А оттолкнуть, и …не смогла, Прильнул он жадными губами…

Очнулась на его руке, от поцелуев слабость в теле.
- Плыла, как будто по реке. …Сон, иль забвенье? – Неужели…
А в мыслях есть, лишь, только Он! И есть желанье быть с ним рядом.
Из горла рвётся сладкий стон, озноб по телу мелким градом…

Безумна я, -  хочу тебя! К нему прижалась  до предела…
Тебя! Лишь, одного тебя! И …будто, в пропасть полетела…
- Откуда взялось это в ней. И Анатолий испугался,
- Она горела в сто свечей! И он горел, и … «обжигался».

- А, вдруг, не хватит его сил, взять финиш в сумашедшей гонке.
- До капли всю её испил. …Реванш в «одной упряжке конки».
Когда очнулись, Таня, вдруг обмякла: - Хочется мне смерти. –
И начала навзрыд рыдать: -  В ад, пекло! Пусть терзают черти.

Меня огнём без счёту дней. …Прижал её к груди горячей:
- О Боже! Как мне сладить с ней? – И Анатолий, чуть не плачет…
И это длилось много дней,  - разлуки, ссоры, примиренья.
- Уж, точно, пекло у чертей. Не хватит адского терпенья.

Чтоб – это всё перемолоть. Понять Татьяну невозможно.
Не знает он, как ей помочь. В их отношениях так сложно.
Как сумашедшая, - его целует- радость моя, горе.
…И, вдруг, найдёт что на неё, не подпускает близко, гонит.

Шесть месяцев, как десять лет. Измучили друг дружку оба.
…Неделю дома её нет. – Вот вам и «Золотая проба».
Так друг его её назвал: - Ну, влип, ты Толька, по макушку.
- За твою жизнь, как он сказал: - Я не поставлю четвертушку.

Она тебя загонит в гроб. Не зря ведь, - «Золотая проба».
Идёт во всём на высший сорт.- Ни Ленка, ни моя «Зазноба»,
В подружки ей не подойдут…Под вечер съезжу, - будет дома.
Куда судьба их заведёт?- Как мою Ленку - до Правкома.