Козлу уступи!

                «Козлу» уступи!

  Кто водит автомашину, знает, что это дело очень непростое. Мало уметь водить, нужно ещё получить удостоверение на право вождения. А вот тут то и бывает заминка.
Профессор Онуфрий Константинович Петров на 61 –м году жизни захотел стать автолюбителем, и для начала купил «семёрку» Жигулей.
   Сам он был человеком неординарным и своеобразным. Конечно, его учёный статус не подлежит сомнению: масса научных трудов в монографических изданиях и журналах, высокий индекс цитирования в отечественной и зарубежной специальной литературе, глубокие знания по специальности – всё в наличии. Но, как и у всякого гения, были и свои причуды и заморочки. Внешность у него -  настоящего учёного: седая торчащая вперёд борода веником, подкрашенные чёрным цветом пышные усы и густые брови;  полубезумный блуждающий взляд  голубых глаз из под очков в толстой роговой оправе Если добавить сюда торчащий из растительности красный мясистый нос, то можно понять, что внешность профессора выглядела очень солидно. Одет небрежно. Он женат, но, видимо, жене надоело следить за его внешностью, и в бороде нередко можно  увидеть остатки утренней яичницы, или винегрета…
  Политические убеждения оригинальные. Он называет себя «демократом первой волны», но почему-то отрицает  вообще необходимость всякого государства, и в то же время ратует за монархию, как единственно возможный способ правления «этой страной, то есть такой варварской страной, как Россия» – такой вот демократ-анархист-монархист…   В городе  он стал известен тем, что выступал за переименование всех улиц, носящих имя партийных и советских деятелей в дореволюционные, как-то «Мочаловка», «Питейная», «Вознесенская», «Рождественская»,  «Болотная» и т.д. и даже лично по ночам наклеивал на здания листы ватмана с написанными им вручную старыми названиями, пока эта деятельность не была пресечена милицией, а сам профессор оштрафован за мелкое хулиганство.
   Теоретические вопросы по билетам в автошколе он сдал на отлично. В уме ему не откажешь: как-никак доктор наук, профессор. А вот с практическим вождением дело оказалось посложнее. И не только из-за профессорской рассеянности и замедленной реакции за рулём, но ещё из-за того, что его умышленно «заваливали», памятуя негласное указание по возможности не давать права лицам в возрасте более 60 лет.
  В первый раз экзаменатор выключил двигатель, так как при трогании с места курсант «не пропустил машину» , которая была ещё в километре от него; второй раз «отвлекался от наблюдения за дорогой», хотя бедный профессор буквально буровил дорогу взглядом. Или вот ещё.  Он проехал нерегулируемый  пешеходный переход, около которого на тротуаре стоял прохожий и спокойно курил…»Не сдал, - сказал профессору экзаменатор: не пропустил пешехода…» « Но он не имел намерения переходить,- возразил Петров,- я что, должен был остановить машину и спросить пешехода; «Не желаете ли перейти дорогу?» «Не утрируйте!» - сказал инспектор. Спорить с экзаменатором бесполезно. Единственный раз претензия инспектора ГАИ была обоснованной, когда на вопрос:» «Какой знак мы только что проехали?»  экзаменуемый чистосердечно ответил:  «А чёрт его знает!»  После восьмой безуспешной попытки сдать вождение, Петров бросил это занятие и просто через знакомого купил «права» и теперь лихо ездит по городу.
 «Ну и натерпелась я страху, как только целыми доехали,- рассказывала как-то сотрудница, имевшая неосторожность поехать с Петровым в качестве пассажира,- гонит, не смотря на знаки; тех кто его обогнал, называет «козлами», кого обгонял он, «баранами»… Подъехали мы к перекрёстку, где жезлом махал регулировщик. Он стоял к нам грудью, и Петров поехал прямо на него.
«Ты, что, с ума сошёл?! – закричал ему инспектор, - убирайся к чертям!»  «А мне показалось, что Вы мне улыбаетесь, и приглашаете к Вам подъехать…»- глядя невинными глазами бравого солдата Швейка, ответил ему Петров, который не помнил знаков регулировщика.»
«У меня есть рецепт, как вести себя с подобными водителями,- сказал мне знакомый шофёр с пятидесятилетним стажем вождения автобуса,- козлу уступи! Иначе тебе себе дороже обойдётся доказывать свою правоту, если ты даже был прав на 100 процентов».
   Должен признаться, что раньше лично я смело ездил на своей машине, а теперь стал побаиваться: не едет ли по дороге такой же уважаемый профессор?