Держу пари!
Июльским утром с ранним перезвоном
на автостанции диспетчера спросил:
- Откуда Вы?
- Із Закарпаття родом,
колись в Баштанку уряд поселив.
- А Плющевка не далека ль отсюда?
- Ні, недалече; пішки навпаки.
- Да, говорят, второе имя будто?
- Був Ефінгарь. Жиди отам жили...
Когда бредёшь, купая ноги в лужах
иль роясь в мелочах текучих дней,
не подмечаешь, что всегда подспудно
идёт твоя история, и с ней,
как мотылёк, порхаешь вокруг Солнца,
то удаляясь, то идя к нему,
и открываешь по утрам оконце
с надеждой в мир, жестокий наяву.
Как же обидно на душе бывает,
коль слой истории смывает решето,
точно резинкой, память истирает,
и на страницах пишется не то...
Я прошагал, как все мои евреи
в осенний час, в толпе к карьеру вниз -
псалом Давида тихо воды пели
под автоматный лай и бабий визг -
стоял в шеренге с молодухой вместе,
старик был рядом, малое дитя.
Команда - залп - а дальше ... всё по чести:
песком укрылись все они и я.
Держу пари, что я ещё не умер,
душа моя Всевышнего звала,
чтоб не сокрылась тайна наших судеб,
которых уничтожил Сатана.
Застыли хаты в стуже от испуга:
- За что?.. Мертвеньем веяло от них
аж до победы... Власть затем, как вьюга,
в дома согнала, но совсем иных...
Ничто здесь не напомнит о прошедшем:
ни синагог, ни кладбища уж нет,
ведь на могилах - сталинский изведший
культуры Дом стоит полсотни лет;
всё изменилось... Край - чужой, не прежний,
и люди - новые, другие имена,
Ингул скукожился, считая себя грешным...
Но лишь Прасковье снится та война.
2009г. Михаил Пикман
Свидетельство о публикации №116022000913