В своем полумраке

За окнами колит людям
глаза дождь моросящий,
и велика нужда в вестибюле
укрыться от воды приходящей.
Так ужасно под дождем одному,
понимая, что безразличен даже ему.

Промокшие волосы действительно неприятной
становятся частью твоего тела.
Но нет поводов стыдиться, ведь неопрятны
все люди вокруг, в чем суть всеобщего предела.
Так ужасно под ливнем одному.
Даже он живет по уставу своему.

Насквозь пропитавшись сыростью капли,
из памяти выпускаешь свой собственный запах.
Из страха заперев оконные ставни,
готов отбросить весь мир одним махом.
Так ужасно под сводами зданий одному
жить, будучи не нужным совсем никому.

Быть заложником огромного города,
где у серости не существует антитезы,
очень в тягость, как и все здесь; тягость безропотна,
и сам мир безотраден, как и его порезы.
Так ужасно смотреть, не видя сторон,
за которые выйти б я мог, не обнажая патрон.

Но не мне прилетел бы снаряд,
а всем тем, кто закрывает пути отхода.
Я бы смог их пройти и не посмотрел бы назад,
ведь зачем мне жалость, если очевидны исходы.
Так ужасно говорить о нужде в насилии,
зная, что совершение такового практически непосильно.

Снега тают, и сохнут дожди на асфальтовом насте,
рождая пар у стен, соитие коих - архитектурная девиация.
Запотевшие окна с течением времени теряют во власти,
и лучи отбирают пространство, вспоминая экспроприацию.
Я бы сказал, как ужасно видеть всех людей в страхе,
но не мне заикаться об этом;  я нем в своем полумраке.