Таланту А. М. Горького. В поле...

     Я  шагаю, не торопясь, по мягкой серой дороге
между высоких, по грудь мне, хлебов – просторы родные! 
Дорога так узка, что колосья опачканы дёгтем, спутанные,
а то и вовсе поломаны и лежат в колеях, раздавленные.
  Шуршат мыши, качается и никнет к сухой земле тяжёлый колос – скоро здесь будет жнивьё.
В небе мелькают стрижи и ласточки – значит где-то близко река и жильё.
Глаза, блуждая в золотом море, ищут колокольню, поднятую в небо, как мачта корабля – к небесам, 
ищут деревьев, издали подобных тёмным парусам,
но – вокруг ничего не видать, кроме парчовой степи, что похожа на растянутые меха: 
мягкими увалами она опускается к юго-западу, пустынна, как небо, и так же тиха.
   В степи чувствуешь, что Земля живёт внутри неба в объятии Cолнца, в сонме звёзд,
ослеплённых его красотою  – на тысячи вёрст.
Вот оно – большое, рдяно-красное – далеко впереди на синем краю неба
важно опускается в белоснежные бугры облаков, где никто, кроме него, ещё не был;
колосья осыпаны розовой пылью заката, васильки уже потемнели,
и в предвечерней тишине ясно слышишь всё, о чём поёт земля на самом деле.
   В небе веером раскинуты красные лучи, один из них касается моей груди
и вызывает к жизни горячий поток мирных чувств:
хочется крепко обнять вечернюю землю
и говорить ей певучие, большие, никем не сказанные слова из благодарных уст.
   Посеяны звёзды в небе. И Земля – как звезда у них.
Посеяны люди на Земле и я среди них,
чтобы бесстрашно ходить по всем дорогам, видеть всякое горе, всю радость жизни, которой рад,
и вместе с людьми пить и мёд, и яд…
   Вдруг дорога повернула в правую сторону –
распахнулась стена хлебов и открыла степную балку, не видную прежде,
по дну её вьётся голубая река, новый мост висит над нею, отражённый в воде, – 
мост жёлтый, точно из репы вырезан. Не налюбуешься этакой красоте!
    За мостом приникли к пологому угорью семь белых хат, на угорье – левада*,
высокие осокори* бросают на деревню длинные пушистые тени, словно высокая ограда,
стреноженный конь ходит между серо-серебряных стволов, взмахивая хвостом, по своим бокам назойливых слепней бьёт;
густо веет дымом, дёгтем, мочёной коноплей, кудахчут куры и устало плачет ребенок - сейчас он заснёт.
    Если бы не эти звуки, можно думать, что всё в балке – наскоро,
но умелою рукой написано лаcковыми красками – и хорошо, и скоро!!
–––– 
*Левада – роща; осокори – вид тополей с серой, чернеющей корой.
––––

М. Горький. Покойник. (Отрывок.)
      Я  шагаю не торопясь по мягкой серой дороге между высоких - по грудь
мне  -  хлебов;  дорога  так  узка,  что  колосья  опачканы дегтем, спутаны,
поломаны и лежат в колеях, раздавленные. Шуршат  мыши,  качается  и  никнет  к сухой земле тяжелый колос; в небе мелькают  стрижи  и  ласточки,  значит  - где-то близко река и жилье. Глаза, блуждая  в  золотом  море,  ищут  колокольни,  поднятой  в  небо,  как мачта  корабля,  ищут  деревьев, издали подобных темным парусам, но - вокруг ничего не   видать,   кроме  парчовой  степи:  мягкими  увалами  она  опускается  к юго-западу, пустынна, как небо, и так же тиха.   В  степи  чувствуешь,  что  земля  живет  внутри неба в объятии солнца, в сонме звезд, ослепленных его красотою.   Вот  оно  -  большое, рдяно-красное - далеко впереди на синем краю неба  важно  опускается в белоснежные бугры облаков; колосья осыпаны розовой пылью  заката,  васильки  уже потемнели, и в предвечерней тишине ясно слышишь всё, о чем поет земля.   В  небе  веером раскинуты красные лучи, один из них касается моей груди и... вызывает к жизни горячий поток мирных чувств: хочется крепко  обнять  вечернюю  землю  и  говорить  ей  певучие, большие, никем не сказанные слова.  Посеяны  звезды  в  небе,  и  земля - звезда; посеяны люди на земле и я  среди  них, чтобы бесстрашно ходить по всем дорогам, видеть всякое горе, всю  радость жизни и вместе с людьми пить мед и яд… Вдруг  дорога  повернула в правую сторону - распахнулась стена хлебов и  открыла  степную  балку, по дну ее вьется голубая река, новый мост висит над нею,  отраженный  в  воде,  -  мост желтый, точно из репы вырезан. За мостом  приникли  к  пологому  угорью  семь  белых  хат, на угорье - левада, высокие  осокори  бросают  на  деревню длинные пушистые тени, стреноженный конь ходит  между  серо-серебряных стволов, взмахивая хвостом; густо веет дымом, дегтем, моченой  коноплей, кудахчут куры и устало плачет ребенок - сейчас он заснет.  Если  бы  не  эти  звуки,  можно  думать, что всё в балке наскоро, но умелою  рукой написано ласковыми красками - они уже поблекли на солнце.
––––
Впервые  под  заглавием  "По  Руси  (Из  впечатлений  "проходящего")"
напечатано в журнале "Вестник Европы", 1913, кн. 2-я, стр. 6-18.