Боярыня! Часть четвёртая!

                4.

Прислуга в комнате её всё прибрала,
Все были рады, что боярыня вернулась.
Она Петра с собою в комнату ввела,
И лишь ему приятно улыбнулась!

Ну, что, мой мальчик? Мужем хочешь моим стать? -
Спросила госпожа, и тихо засмеялась. -
Я ж не старуха, посмотри какая стать,
Да и любовью я ни с кем не занималась!
Старик был, муж мой, дряхлый, не живой,
Он ничего со мною сделать и не смог!
Ты первый у меня, ты мой родной,
Готов стать мужем, или тоже занемог?

Как скажешь, госпожа, всегда готов! -
Ответив, Пётр, от счастья засмеялся. -
Ты лучшая из всех людских цветов,
Я за тебя и с Дьяволом бы дрался!
Поверь мне, госпожа, но я не вправе,
С боярыней быть рядом, я холоп!
Ведь опозорят на верхах в позорной славе,
Не человек ведь я для них, а просто клоп!

Так! Что задела? Причём здесь разговоры? -
В порыве гнева, вдруг, прервала речь она. -
Я ведь люблю тебя! Какие уговоры?
Не нравлюсь, так ступай! Там дверь одна!
Что за народ? Ему открыла сердце,
А он ломается, как девка! Пошёл вон!
Закрой лишь только за собою дверцу,
И уходи! Не трону! Пустозвон!

И он ушёл! Она же лишь вздохнула!
Позвала воеводу, чтоб совет держать.
Сказала рать, чтобы спокойно отдохнула,
Через неделю, мол, мы будем уезжать!
Хочу за это время всё наладить,
Да в управленье человека подыскать!
Кому доверить, ведь привыкли только гадить,
Если родным на всё было плевать!
Я понимаю, что людишкам веры нет,
Но кто-то должен за хозяйством наблюдать!
Ты дай Петру хоть несколько монет,
Да и спроси, захочет он хозяином здесь стать!
Ещё скажи, что воровать я не позволю,
Да и людей, чтобы держал в узде,
Но издеваться чтоб не смел, уволю,
Чтоб всё по честному, и были все в труде!
Мне нужен здесь хозяин очень сильный,
Который смог бы удержать всё под контролем!
Чтоб урожай имела я обильный,
Вот и ступай! Займись-ка этой ролью!

Она устала, и легла поверх постели,
Не раздеваясь, не снимая сапоги.
В душе её гудели лишь метели,
Вела сама с собой любовные торги!

Ей двадцать лет всего, а будто бы старуха,
И Пётр ведь отказался от неё.
Родные, сволочи, на сердце лишь разруха,
Ну, как вот жить, вокруг одно ворьё!

А может быть Пётр прав? – подумала она. -
Пусть поработает, я дам ему дворянство!
На белом свете я совсем-совсем одна,
К чему мне это вот боярское упрямство!

Она поднялась, и вновь вышла на крыльцо,
Дворовые все встали на колени.
Склонился Пётр, чтоб не увидела лицо,
И тоже встал, как все! Сгустились тени!

Все ждали, что сударыня им скажет,
Боялись голову поднять и посмотреть.
Да на кого рукою, вдруг, покажет,
Чтоб, не дай Бог, побои вновь терпеть!

Прошу всех встать, я всем вам запрещаю,
При виде госпожи ложиться в грязь!
Пётр, подойди ко мне, к тебе взываю,
И, подождав, сказала. – Вот ваш князь!
Теперь он будет вашим господином,
Вот с ним служите мне, но только по добру,
Но я хочу, чтобы не стал ты властелином,
Иначе, как родню, сгоню! И быть сему!
Теперь же заниматься всем делами,
А ты, Петро, зайдёшь через часок!
Я не намерена вести беседы с вами,
Ступайте вон! Да подметите здесь песок!

Она вернулась в дом, а воевода ей навстречу,
И, улыбнувшись, весело сказал. -
Ты, матушка, всё сделала сама, я не перечу,
Так, что мне делать? Всё всем приказал!

В ответ ему Алёна улыбнулась,
Устало лишь махнула и ушла.
Любовь в ней к парню искренне проснулась,
Поэтому его и позвала!

А воевода приказал всем не тревожить,
Покои госпожи, поставив там охрану.
И через час привёл Петра, дела отложив,
Чтоб парень смог ей залечить душевну рану!

Явился Пётр, пред ним красавица нагая,
Сама в смущении, с улыбкою стоит.
Была у девушки лишь мысль одна благая,
Чтоб забеременеть, и сына разродить!

Хоть и тепло, но тело дрожью било,
Пётр совладать с собою не сумел.
Рванулся к ней, любовь сомнения разбила,
И госпожу в порыве отымел!

Они в постели распластались, извиваясь,
Кусая губы, разрывая кожу на спине.
Она в слезах, но также улыбаясь,
Лишь солнца видела сияние в окне!

Потом был сон, протяжный и чудесный,
Они лишь просыпались повторить.
И голос радостный спустился к ним небесный,
Который мальчика помог им сотворить!

Все эти дни они в любви купались,
Лишь выходили кушать, погулять.
Их души воедино здесь срастались,
Но час настал! Ей надо уезжать!

Простились быстро, двор весь на коленях,
Она кивнула лишь, и растворилась вдалеке.
Все замерли, и провожали в умиленье,
Случилось это рано, налегке!
            19.02.2016 год.


Продолжение! http://www.stihi.ru/2016/02/20/581!