ЕЩЕ ЕЩЕ

ЕЩЕ

Я так много в последние месяцы

думал о смерти,

готовил душу к излету,

что сегодня,

вдруг, в зеркале себя увидав,

искренне удивился:

о, да я еще жив!

Какое открытие!

Я люблю вас, три замечательных слова:

Я ЕЩЕ ЖИВ.

Особенно обожаю ЕЩЕ —

еще поглядим,

еще погуляем,

еще выпьем водочки, черт возьми.

Еще что-то намазюкаем, напишем,

еще что-то скажем такое,

чего, может, быть,

до нас никто не сказал.

А почему бы и нет!

О, как мне любо это слово ЕЩЕ!

Я глажу каждую из трех его буковок,

этот красавец Щ,

трехтрубный пароход,

трехголовый гигант,

и эти две евицы-девицы по бокам,

куда, интересно, этот щеголь Щ

ведет двух евочек под руку?

Известно куда — на бал,

который этой ночью дает Саша Гельман

в честь того, что он еще тут,

а не там.


==


Вывинчиваю, завинчиваю

совесть в левое ухо —

правое давно оглохло,

не слышит ни хрена,

через левое залетает

все, на что надо откликнуться:

высунуться, высказаться,

спрятаться, промолчать.

Левое ухо полностью

в ответе за мое поведение

последние сорок лет —

его бы давно отрезали,

будь у нас праведный суд.


==


Вдруг отклеились

от лица моего мои глаза, оторвались,

они давно жаловались,

мол, пришитые к лицу,

плохо видят меня:

«Дай нам возможность

приглядеться к тебе как следует,

увидеть тебя сбоку, сзади,

мы же твои глаза, не чужие,

хоть перед смертью

узнаешь, какой ты есть,

каким ты испек себя,

сжигая годы».

Я схватил их

двумя руками, как мух,

обратно сунул в глазницы:

«Не сметь! Я не хочу

видеть себя со всех сторон,

не надо!»


==


Во всем я теперь уверен/неуверен,

то сначала уверен, потом неуверен,

то одновременно и уверен, и неуверен,

и даже бывает так,

когда отсутствуют оба —

и ув. и неув.

А что присутствует?

А ничего!

Пропадает необходимость, потребность

быть уверенным или неуверенным

в чем бы то ни было —

ощущаешь себя одуванчиком

в безветренную погоду.


==