У мамы

Кладбищенская тишь за каменной оградой.
Тупая боль в виске пульсирует упрямо.
- Ну, здравствуй. Я пришла. Ты мне, конечно, рада.
Мне плохо без тебя. Я так скучаю, мама!

Прошло немало лет с тех пор, как рухнув в бездну,
Во мраке бытия изламывалась, корчась.
Застыл безмолвный крик в пространстве чёрном, тесном,
Объявшей целый мир февральской лютой ночи.

Сейчас всё хорошо. И стали дни приветней.
Всплакну, не без того, когда тоска нахлынет.
Но боль не так остра, и память милосердней,
Хотя скорбит душа, родная, и поныне.

Вот, принесла цветы – любимые мимозы.
Так… тихо мне сейчас и благостно с тобою,
Исчезли без следа, как в давнем детстве, слёзы.
Сквозь тучи солнца луч проник твоей любовью.

На днях придёт весна. Во всю щебечут птицы.
Снега давно сошли, подснежники синеют.
Ах, мамочка, как жаль – ничто не возвратится,
Лишь в мае зацветут опять кусты сирени.

Ты помнишь, как вдвоём сидели на скамейке,
Вдыхая аромат упругих, влажных гроздьев?
Пройтись бы нам с тобой как прежде по аллейке…
Ну, вот опять, прости, непрошенные слёзы.

Молитвою  твоей по жизни обогрета.
Пускай ты далеко, но всё равно со мною!
С улыбкою глядишь со своего портрета.
Я вновь готова жить. Без крыльев за спиною.