Поселок шахты 33-34 Мемуары

                Курьяновский поселок шахты 33-34
                = немного истории для земляков =

                (Воспоминания)
Прошу прощения у своих земляков за историю о нашем поселке с... прорехами, ибо я не столь уж древний житель (в прошлом), чтобы знать всю его подноготную. Пишу то, что помню, что знаю, что видела и пережила сама.  Извините за неточности и забывчивость. Я более 40 лет не была в посёлке. Пишите замечания, свои воспоминания, дополнения и исправления моих ошибок... Для меня очень важно ваше мнение!
                С любовью к землякам автор этих записок
               
                Я помню...

    С чего начался наш поселок? Говорят, приехал сюда ссыльный Курьянов Терентий Степанович.(Читайте Гл.1 "Основатель поселка Курьянов Т.С.")
 
 Первые поселенцы - все из ссыльных. Они строили и саму шахту 33-34 и саманные бараки для себя и вновь прибывающих.

   Я помню, мы приехали сюда в начале 50-ых г.г.  и поселок уже разросся, были новые улицы из частных домов.
Улицы из частных домов: Летняя. Средняя. Большой и малый проезд.
За Эл.распределительным щитком позже были построены улицы-названия не помню
Крайняя улица Курьяновки называлась Трудовая, там жила моя родная тётя ссыльная вдова воина Евдокия Ивановна Бондаренко с сыном Митей  и дочкой Ниной. Её муж Бондаренко Гавриил погиб в Сталинграде, похоронен в братской могиле
Позже рядом с тётей построили себе дом моя сестра Раиса и её муж Фёдор Галай.

                На Курьяновке тогда были:

Трансформаторная будка - возле ул. Летняя.
(Напротив нее позже открыли Магазин)
В центре пос. у трамвайной остановки в бараке были:
Почта.
Столовая.
Клуб.
Общежитие шахтеров.
Школа-7-летка с мастерской в отдельном бараке.
Магазины (Продовольственный и Промтовары, позже открыли - хозмаг).
Овощная база.
Барахолка. Работала по воскресеньям.Сюда же по воскресеньям ходило много автобусов.
Два двухэтажных кирпичных дома возле трамвайной остановки.
Автобус к нам стал ходить в конце 60-х годах (точно не помню).

   За ул. Трудовой  простиралась солончаковая степь с огородами для картошки. Она цвела и млела от зноя до самой Караганды-Сортировочной. Мы, ребятишки, бегали в эту степь за фиолетовыми первоцветами, за нежными белыми подснежниками и бузликами по весне, а летом за грибами – печерицы – мама их называла. Т.е. шампиньоны. Росли они под землёй, вспучивая бугорки по кругу - по ним мы и находили грибы. Бузлики - это цветы со съедобными корешками - белыми, сладковатыми луковками. Там же в степи были и глубокие котлованы с солёной водой, где мы в летний зной с удовольствием купались. Это были остатки ям при строительстве ж.д., откуда черпали грунт для насыпи.

                Караганда - Новая

   Поселок у ж.д. рядом с Курьяновкой назывался Караганда-Новая, растянувшийся на несколько улиц вдоль линии: здесь был небольшой вокзал, принимавший грузовые и пассажирские поезда с остановкой на две минуты. Для детей железнодорожников был построен детсад и ясли. Я сюда водила своего сына Сашеньку.

   Позже здесь открыли завод ЖБИ. Здесь выливали плиты и блоки для строительства домов; солидный растворный узел снабжал частников и гос. строителей готовыми растворами на любой вкус. 

   За заводом открыли большую базу по ремонту тары, где мне пришлось подрабатывать в период декретного отпуска. Там я внесла несколько рационализаторских предложений по автоматизации и усовершенствованию некоторых узлов при ремонте ящиков.

   Почему я написала и об этом посёлке? Потому, что там на ул. Ташкентской жила моя тётя Тарасенко Евдокия Ивановна с семьёй, а на ул.  Транзитной жила семья моего брата Григория Петровича Селезнёва, к ним  мы часто ходили. Брат с шестилетним образованием работал зам. директора ЖБИ и пред. Профкома этого же завода. Получить образование помешала ему война, но он был умный от рождения и пробил себе дорогу сам.

 В этом же поселке был ж.д. магазин,  куда ближе  Курьяновского. Но ходить туда за хлебом и пр. нам не разрешали родители – линии станции  были вечно забиты составами с углем и пр. грузами. Всякий раз преодолевать эти составы под вагонами было очень опасно - было немало случаев, когда поезда трогались именно в этот опасный момент, потому были и травмы и даже летальные случаи.

   Однако, эта станция более знаменита другим жильцом - на ул. Транзитной провел своё босоногое детство   Ермек Серкебаев – сов. казахский оперный и камерный певец (баритон), актёр, педагог. Нар. артист СССР (1959). Лауреат Гос. премий Каз. ССР (1972) и СССР (1977). Герой Соц.  Труда (1986). Мы этим всегда очень гордились! Правда, Серкебаевы прожила на Транзитной улице недолго, когда Ермек поступил учиться, семья выехала в Алма-Ату.

   А еще одно важное событие прошло в красной уголке этой станции по какому-то торжественному случаю, (а может случайно, или это их легенда ее жителей) - у них выступала сама Бибигуль Тулегенова-  сов. казахская оперная певица (колоратурное сопрано), актриса, педагог. Нар. артистка СССР (1967).
   Всегда, когда по радио слушаю этих певцов, горжусь, что эти знаменитости какой-то момент находились недалеко от моей родной ул. Средней.)))

                Новый и Старый Май-Кудук

  За этим поселком высилась сопка, а за нею был пос. Новый Май-Кудук  (т.е. масляный колодец - в переводе с казахского) - Центр Сталинского (позже Октябрьского) района. Дома здесь были в основном двухэтажные и розовые, строили их добротно пленные немцы и японцы. В Центре был построен помпезный  Дворец Культуры, с колоннами и мраморными ступенями. Дворец стоял на краю парка, где была летняя веранда для танцев, бильярдная и буфет. Вход в парк был через высокую фигуристую арку. В парке было много гипсовых статуэток, славящих спорт, материнство и детство. Внутри Дворца было всё шикарно и широко, начиная от широких лестниц и кончая гримёрной с трехметровым потолком - для заезжих артистов.

   Как столица района Нов. Май-Кудук располагал шикарным зданием администрации района, райкомом партии с комитетом ВЛКСМ, больницей и поликлиникой, куда мы приезжали на прием к врачам, а так же были больницы барачного типа – стационары. Для того времени была довольно большая лаборатория и даже рентген. На горке за административными зданиями шумел рынок, где можно было приобрести всё, что угодно- от пирожка с ливером за 4 копейки, до зимнего пальто и табуретки.
   Современные микрорайоны Нов. Май-Кудука застроились многоэтажными домами со всеми структурами быт.обслуживания и озеленением.

   Со временем на дальней окраине Май-Кудука построили завод сан-тех оборудования (СТО), выпускавшего чугунные батареи для отопления, завод штамповал ванны, раковины и др. оборудование. Ещё позже открыли пластмассовый завод в автоматами для холодной штамповки розеток и др. электрических изделий. В микрорайоне открыли чулочно-носочную фабрику.  Со временем трамвай ходил из Нового города до самого завода СТО – это десятки км.

   Старый же Май-Кудук начинался на другой сопке за Нов. Май-Кудуком справа за сопкой от ДК. Здесь были в основном саманные бараки и частные мазанки, и одна на все эти поселки церковь, тоже в глинобитном бараке. Здесь ухаживала за тремя батюшками моя Тётя Дуня Бондаренко. Батюшки о. Трифон, иеромонах Кессарий и о.Кифий были добрыми, любили детей и помогали вдовам войны, инвалидам и бедным. Особенно помню отца Кифия - этот бескорыстный батюшка бесплатно проводил службы и крещения на выездах, а если ему давали деньги, он их всегда раздавал нуждающимся.
   Однажды о. Кифий взял нас на рыбалку- меня лет в 10 и Нину- кузину. Впервые в жизни нас катали на лодке, мы ловили рыбу и ели уху на берегу Темиртаусского водохранилища. Незабываемые впечатления и восторги всем увиденным! Мы впервые из палатки любовались золотым закатом, встречали чудный розовый рассвет и клин журавлей.
   Приходя на утреню в церковь, эти священники угощали нас с Ниной  сладостями. В углу их комнаты стояли сундуки с монетками. Батюшки разрешали нам взять по полной горсти медяков - сколько уместится в кулачок. Для нас это было целое состояние - можно было ходить в кино, купить сладких петушков, запивая их газводой со сладким сиропом... Но положение в семье было такое, что мне приходилось отдавать эти пятаки маме, а уж она потом иногда отпускала в кино.
 
   Эти три бородатых священника научили нас доброте и бескорыстию. Хотя мы были пионерами и нас заставляли не верить в бога, мы всё равно ходили с мамами в церковь.

   Со временем Ст. Майкудук  расстроился красивыми частными домами из кирпича, имел свою школу, Клуб и магазины. За Ст. Май-Кудуком за сопкой в долине под горой располагалось последнее пристанище населения -  кладбище под названием Зелёная Балка.

   Став взрослыми, мы приезжаем в Караганду, в наш поселок и обязательно проведываем могилы наших родных и близких, ухаживаем за могилами, приносим цветы. Царствие небесное и вечная память усопшим!

                Шахта 33-34

    Что касаемо самой Курьяновки, то она делилась на две части трамвайной линией.  За линией непосредственно у самой шахты ютились подслеповатые глинобитные домишки с многочисленными заборами, за которыми рвались с цепи злющие псы. Полуразрушенные бараки были приютом разномастной шпаны.

   В административных зданиях шахты был Красный уголок, где проходили важные советские мероприятия, юбилеи страны и её вождей. А так же сюда приглашали знаменитых артистов. Я помню, как мы стремились попасть на выступления, чтобы похохотать с Тарапуньки и Штепселя, послушать чарующий голос Ободзинского, Палада Бюль-Бюль Оглы, др. знаменитостей. Народу набивалось в тесном помещении под завязку, вдоль стен и в проходах стояли все любители искусства и были довольны, что хоть на одной ноге, но «причастились» к миру прекрасного. Каждый концерт был для жителей и шахтёров знаменательным и памятным культурным  событием. Если кто хотел видеть большее, пожалуйста, поезжай в Нов. Город...

   Здесь же были душевые кабины для шахтёров, куда часто напрашивались родня и семьи  шахтеров, даже знакомые, потому что бани были только в Ст. Городе, куда надо тилипаться на трамвае, и пока мокрый возвращаешься из бани, то простынешь и заболеешь. Впрочем, пеший путь от шахтерской бани и до дома тоже был неблизким, особенно неудобен зимой. Но мы очень любили мыться именно на шахте. Здесь работали почти все жители посёлка, даже женщины, пока правительство не запретило им работать под землёй. Шахтёры ходили на работу с «тормозками» - обедами, вместо табака под землю брали  насвай, который закладывали за губу и сосали, имитируя таким образом курение: открытый огонь под землей был в строгом запрете, т.к. метан, бывало, скапливался и мог взорваться.

   Отцы возвращались домой с ярко-чёрными ресницами и бровями – угольная пыль въедались до того, что не отмывалась ни в бане, ни в душе никаким мылом. Частенько папки приносили с работы гостинцы детям- «гостинцы от зайца»: оставшееся от тормозка яичко, кружок колбаски или замусоленную в кармане карамельку... Как же радовались дети такому вниманию отцов!

   Что касаемо жён шахтёров, то на каждую смену они провожали своих мужей и братьев словно на фронт, долго прощались, крестили их и потом дома молились о своих любимых, чтоб они вернулись со смены. Работа в шахте считается самой тяжёлой и опасной в мире.

Тяжёлой... Зять Фёдор Галай, проходчик и забойщик в разное время, рассказывал, что железные стойки для забоя весят 70 кг, и приходилось носить их, ползая на коленях. Колени пухли, болели, ныли, но на работу идти надо...

   Не всегда и не все шахтёры возвращались домой. Часто бывали обвалы угля, и в этих завалах гибли шахтеры. Бывали взрывы метана, прорыв талых вод, прочие несчастные случаи. Например, мужу моей сестры тому же Фёдору на конвейере  отрезало первые фаланги пальцев руки. Было достаточно кусочка угля, случайно попавшего в висок. Хоть и в касках работали, а случалось всякое

  Мне не забыть трагический случай на нашей шахте, когда прорвавшаяся полая вода в момент затопила штреки, отчего были завалы. Тогда голосил весь наш посёлок – одиннадцать красных гробов облепили дети и вдовы погибших, все жители посёлка в едином громком порыве скорби... Такие детские травмы остаются в душе навсегда.

                Наш любимый трамвайчик

  Когда трамвай еще не ходил и людей перевозил юркий, из 3-4 вагончиков на узкоколейке рабочий паровозик, называемый трудовым или рабочим. Это были вагончики с открытыми тамбурами, а внутри рабочие сидели на деревянных лавках. Хотя мне приходилось частенько ездить на трудовом поезде в Ст. Город: мой брат Григорий служил в Армии на Дальнем Востоке, а его жена снимала комнату в ст. Городе у рынка. Их дочка Леночка была моя любимая племянница и я к ней ездила понянчиться, порадовать  ребёнка мелкими игрушками и гостинцами из моих скудных накоплений. Леночку я очень любила, находила в дет.яслях, т.к. ее мать меня к ней не хотела допускать. Но я все равно к ней ездила на этом игрушечном паровозике. И малышка встречала меня с радостью.
                Трамвай пустили гораздо позже и задержка стройки была из-за долгостроя Горбатого моста над железной дорогой.  Помню, с какой радостью мы дождались этого важного события! Трамвай соединял нас с Нов. Май-Кудуком, со Старым и Новым городом Караганда. Мы часто ездили за покупками и по делам в Ст. Город, т.к. здесь был шикарный базар- барахолка, много магазинов, универмаг, различные учреждения, старый парк с качелями, двухэтажная школа, кинотеатр и даже Казахский Драмтеатр! Шикарное здание театра манило своей красотой. белыми колоннами, но тогда он был нам недоступен для посещений. Здесь на каждом метре продавали сладенькие петушки за 10 коп. и по 24 коп шашлыки, и непременные жареные семечки…

                Из воспоминаний Н.Г.Черниковой:

   «Поезд ходил  по линии в конце нашей улицы, назывался трудовой, до Ст. города ездил. Мы на нём с мамой ездили в Компанейск и в Сортировку. Паровоз подходит, такой большой, страшный, фырчит, шипит, как выпустит пар, а мы за маму держимся, чтобы под колёса не затянуло, так нам говорили...

    Компанейск - это не доезжая до Сортировки, кстати, моя маленькая Родина, - я там родилась. Родители там оказались после раскулачивания. В Компанейске у нас остались родственники, мы ездили к ним, они - к нам. Мы едем втроём: я, ст. брат Коля и брат Ваня. Денег на билет у нас нет. Братья и другие пацаны, и мужики лезли на крышу, а я с улицы ехала на ступеньках, дверь закрывали, а ступеньки тогда не убирались. Зимой, за поручни держишься, руки мёрзнут, того гляди свалишься, руки хочется погреть. Выкручивались по-всякому.

   Там был пимокатный цех, он снабжал нас валенками, наше детство было валеночное, снег выпадал - в валенки влезали - и до весны,  весной сапоги резиновые, а летом, где босиком, где в брезентовых тапочках. В Компанейске детдом был, ещё дурдомом славился. Я боялась мимо детдома ходить, всегда бегом, видно пугали тогда, что могут напасть, чтобы одна не ходила. Там была комендатура, метрики о рождении там выдано, там постоянно родители отмечались. На 33-ей тоже была комендатура, по дороге на шахту, Пока Сталин был жив отмечались, потом отменили.

   Видели мы, как военнопленных японцев увозили...Япошки построили наш клуб, столовую рядом с клубом, (ул.Проточная), почту и два 2-х этажных дома

                Природа и экология

   Зелени и цветов везде было скудно, ибо в нашем резко-континентальном климате, в основном, росла желтая акация и какие-то корявые, низкорослые деревца с продолговатыми, как у ивы  белёсыми  с изнанки листочками. Это были медоносы, по весне распускавшиеся душистыми желтыми цветочками, из которых потом появлялись косточковые продолговатые плодики. Не помню название. Это было любимое лакомство ребятишек, хотя есть в них совсем нечего, разве что обсосать сладко- вяжущий, тонко-белый шёлк твердой косточки.

   Но всё же мы находили злачные места в посадках вдоль дорог: например наша семья в полном составе на выходные  дни с одеялами отправлялась в посадки. Мы отлично проводили время в играх с детьми, загорали на солнышке, прятались в тенёчке от зноя. И надо вам сказать, что возвращались домой с бидончиками вишен и смородины, с карманами, полными румянощёкого шиповника.

   Частенько мы отправлялись в плодово-ягодные совхозы, которые за небольшую плату разрешали населению собирать урожай яблок, вишен, малины и клубники. Платили с собранного килограмма,  так что на зиму мы обеспечивали себя разными вареньями, компотами и сухофруктами.

   Нельзя сказать, что наша полупустыня не обустраивалась зелёными насаждениями. Попытки защитить землю от суховеев и  дороги от снежных заносов путём посадок деревьев и кустарников была и небезуспешной: вдоль некоторых шоссеек кудрявились вишни, смородина, шиповник, ранетки. Но большие деревья не всегда приживались из-за редких дождей и частых ветров-суховеев, которые прижимали к земле стволы до уродливости. Поэтому лучшими растениями считались желтая акация, другие невысокие колючие медоносы. Однако, сеть совхозов располагала шикарными садами и огородами они поливали сады и огороды. Частные огородники выращивали всё, вплоть до груш и винограда, широкий набор овощей и цветов. Правда, огороды и сады в нашей зоне выращивать весьма затруднительно, т.к. почвы то сухо-песчаные, то солончаковые, то иссушали суховеи, когда весь день печёт солнце, опять же овощи и фрукты требовали много воды для полива.  Для жителей нашего поселка никаких преград не существовало – в каждом дворе выращивали весь набор овощей, лелеяли грядки с цветами.

   Зимы  у нас так же были суровыми -  морозили нас и ветрами не забывали. Бывали такие снежные зимы, что бураны засыпали дома снегами по трубу, непроходимыми были целые улицы. Но снежные зимы были редкими, в основном скудные грязные снега лениво перекатывал по степи и улицам вечный здесь ветер.
   Об экологии в те годы кажется, разговоров не было, ибо у шахтёрских посёлков высились дымящиеся копры, ветра разносили угольную пыль далеко вокруг, а люди вынуждены были дышать и угольной, и степной пылью, гарью от коптящих копров.

   В Новом городе Караганда облагораживали проспекты и улицы деревьями и цветами, днем шоссейки и скверы поливали дождевальными машинами. В нашем поселки поливать улицы было некому... Летом мы дышали пылью, песок скрипел на зубах...

                На снимке автора:

   Спуск с Горбатого моста к Нов. Май-Кудуку. Слева - молодой парк, над к-рым наша школа №36 шефствовала: мы садили кусты и деревья, делали клумбы, сеяли цветы, поливали привозной водой. Всё это мы делали в счёт зачётов уроков ботаники и труда.
   Впереди в центре снимка за сопкой виден Дом Культуры Нов. Май-Кудука.
   Справа на снимке - в 1-ом 4-х этажном доме было почтовое райотделение.

             Продолжение читайте далее "Люди нашего посёлка"
                http://www.stihi.ru/2016/02/18/4683
 
                февр. 2016 г. г Курган