А в храме памяти...

А в храме памяти опять идёт служенье,
деревья те же, наважденьем
небо
на сердце падает февральской дымкой векши,
увидевшей в снегу огрызок хлеба,
что лебединым вкусом - пуха
легче,
ни слуха
и не духа
о испекших
лаваш моей судьбы, но вдохновенье
на голых ветках верного озноба,
как в прочь ушедших сквозь врата надежды
на слово новое, затепливает свечи
любви нетленной сквозь сугробы
злобы...
С балкона
зренье -
в белые одежды
беседы звёзд одело, как и прежде
в пустыне, внемлющей колоколам спасенья
от озлобленья
в стадии безверья
стад бессловесных, затоптавших пламя сквозящей через тёмные поверья,
поющей
памяти растущих
поколений,
что кронами,
благодаря корням
Кедроном
напоённым -
в прочный
храм -
всё, что ни есть, прозреньями
вращая,
круг разрывая
варварством порочный
чернорабочей ночи -
превращая,
роняют
очи
в жизнь,
чей голос
обещает
рождение
бессмертных встреч средь
тризн,
баюкающих колос,
зёрнышком погибшим победивший смерть...