Трактир Гл. 4, ч. 2 ЭЛ Равиль ЛИ Роман в романе

......
Будь мастер ты или напарник -
Все мы -- один сплошной свинарник.
Богему, как и Мельпомену,
Всё так же тянет на измену.

Вернемся к нашей славной паре,
Довольно мне мозги вам парить.
Герой наш знал не понаслышке:
Бабу свалить не «Кошки-мышки»;
И чтоб верней ее свалить,
Надо ту бабу напоить.
- Давай, братан, Рули, блин, харю!
Гани, чтоб, чисто… типа… «К Яру».
Ну, в Питере, как всем известно,
Полным-полно такого места.
Минуты не прокуковало,
Как он свалил их -- «У Подвала».

Фонарь качался, дверь скрипела,
У входа нищета сидела.
Чтоб покорилось сердце дамы,
Конечно, Вася «Щедро» дал им.
Дал щедро всем -- по Пол-копейке,
Швейцару ж: «Рупь! После попейки».
Хоть выл сквозняк в его кармане,

Трактир гудел в сплошном  дурмане:
Орали пьяные цыгане,
Картежники считали мани
И было жарко словно в бане;
Всё плавало в сплошном тумане.
Он занял стол, полон мечтаний,
Как фраер в бракосочетаньи.

Так ждёт рецензии похвальной
Поэт известный, хоть и ранний,
В мечтах за опус эпохальный.
ЭлегантнО, как говорится,
Помог Эллене угнездиться;
И заоравши: «Че-ла-эк!»,
Вася обвел глазами залу.
Меню же дама изучала,
Почти не поднимая век.

    *    *    *

В углу, накрывшися рогожкой,
Без чувств поэт опочивал,
Пропивши деньги и одежку,
Во сне, должно быть, клад видал,
И из соломы города
Он их отстроить так мечтал,
Что рухнул с воплями в подвал,
Когда страховка подвела.

Паденье не поколебало
Несокрушимый Божий дар,
Жаль, поэтический товар
Ему «бавла» не прибавлял;
Не покорил, не прокормил.
Хоть был на вид довольно мил:
Своим лицом похож на Цоя,
Больше -- не вру -- чем сам ВэЦой

Крутись как вошь, рвись ли из кож,
Что ж, что портрет сей не похож --
Во мне цинизма ни на грош.
Он освежит, как кружка кваса…
… И покорителю Парнаса
Пришлось заняться альпинизмом
(Тут в рифму, блин, опять -- «цинизма»)
И промышлять пришлось на швах.
Когда ж настал финансам «швах»,
Сняв альпиниста эполеты,
Он снизошёл до туалетов.

Ремонт других отхожих мест
Удел его теперь и крест.
Ведь жертвой пав алкоголизма,
Бросил удел пром-альпинизма.
(Да-с, пауком не станет гнида),
Надо быть полным оптимистом,
Чтоб отрицать  Мы -- реалисты
Стал он моральным инвалидом,
Поёт  «Россию» в переходе…
Ещё о чём-то (в этом роде).

     *    *    *

Пока ж поэта отодвинем,
Чтоб описать иных героев,               
Пройдём поближе, к середине,
Где публика гудела роем.
Кто горевал, кто веселился,
Кто по уши вином облился;
Один на зеркало молился,
Поклоны бил об пол, крестился…
И в отражении зеркал,
Ритмично толстый зад сверкал.
Знать, не узнал дурак блаженный
Себя в зеркальном отражении;
Когда ж молитвой укрепился,
Возрадовался! Вновь напился,
Принялся бесов изгонять…
Еле смогли его унять,
Связали, увезли лечиться.
Что ж – вредно дураку молиться.

Слыхал, теперь он бросил пить;
В молитвах , что болит спина
(Они виною – не жена),
Поклоны неустанно бьёт
(Хоть и помехою живот),
Но это только при работе,
Коли к себе кого позвал…
Водка – расчёт. Себе – нельзя,
Пускай спиваются друзья.
С молитвой господу во славу,
Воздвиг усадьбу на халяву…
Скопил бавло, купил машину…
Содержит, сам слыхал… мужчину(?!)
(С прицелом скромным на жилплощадь,
Куда потом он сбагрит дощрь).
У нас теперь зовётся – РЕНТА.
Дед-одиночка ж -- в гроб КЛИЕНТОМ
Усердно кланяясь Богам,
Он поклонялся лишь Деньгам.
Мог пару тыщ он «обронить»,
Затем нашедших обвинить,
Чтоб «рассчитаться» по долгам.
(Как раньше банку -- за кредиты)
Приём достойный – мы, мол, квиты.
Ну, дальше – классика -- наклеить
Ярлык «крысиный» на «лоха»…
Учился ль он у «петуха»,
Ещё ль каких «достойных» птах? --
Покроет пусть навоз и прах.
Продвинуться в таких делах,
Сочтём: обязан он глистам
Своим. То есть, придумал сам.