Монолог во время боя

Кошки ночью разодрали
сетью молний небосвод.
Мы бежали и едва ли
успевали под восход.

Снова ночь, и стужа ходит
над поверхностью Земли.
Чёрным снегом хороводит
ветер в сумрачной дали.

И мелькающе, как вспышки,
возникают там и тут
околюченные вышки,
что простор огнями жгут.

Ахнет что-то за забором,
и тотчас кошачий вой,
разворачивая створы,
жизнь уводит на убой.

Дышит почва с влажным всхлипом.
Некто пальцем тычет в лёд.
И наскакивает лихо
темень на отверстый рот.

Твердь не трескается, душит,
воздух из нутра сосёт.
И костлявая кликуша
смерть на блюде подаёт.

Где же ты, восход проклятый?
Кто тебя остановил?
Неужели враг, ребята,
шар земной притормозил?

Нас ведь было восемнадцать,
а осталось семь всего.
И к восходу, может статься,
уж не будет никого.

Я глазницею кусаю
мрак, как огненный кисель.
Где-то в мире есть — я знаю —
и другая карусель.

Где-то кто-то спать ложится.
Кто-то в сумерках сидит.
У кого-то на ресницах
тень забытого лежит.

А у нас удел особый
в славу вечную войти.
Кто сказал, что без надгробий
нет достойного пути?

Кошки воют, смерч несётся,
разворочена земля.
Если кто-то не вернётся,
это, братцы, буду я...