Сэр Бенджемин или пять минут до Рождества. I

Глава первая. «Дом под номером тринадцать»

Среди ярко раскрашенных домиков на одной из улиц небольшого городка, хотя, городок был все-таки не таким уж и небольшим, стоял единственный не раскрашенный дом серого цвета под номером тринадцать. Улица, на которой стоял дом, была названа в честь семьи знаменитых австрийских архитекторов восемнадцатого века, однако, к этому дому ка и ко всем другим домам на этой улице они никакого отношения не имели. Названия улиц, к сожалению, не всегда имеют связь с тем местом, на котором они находятся. Этот дом был построен  в конце девятнадцатого века. С тех пор он успел заметно состариться. По пришествию некоторого времени, когда некоторые дома вновь необходимо было ремонтировать и обновлять свежей краской, дом под номером тринадцать все еще оставался таким же серым и унылым каким он был, казалось, с момента зарождения этой улицы.
Все менялось на этой улице. Дети росли, взрослые старели. Посаженные некогда магнолии становились выше крыш. Машины, которые казались уже смешными и нелепыми за их дребезжащий звук во время езды и угловатые формы, сменялись на более новые модели. Некогда выложенную брусчаткой улицу, покрыли асфальтом. В домах заменялись отопительные печи с угольных на электрические. Однако, дом, под номером тринадцать оставался прежним, как отражение далекого прошлого. Нельзя сказать, что он совсем не менялся. Кое-где осыпалась штукатурка, из-под которой выглядывали пористые оранжевые кирпичи, отточенные ветром и дождевой водой. Крыша обрастала мхом и ее некогда желтые черепицы становились темными и блеклыми. Деревянная лестница в доме с каждым годом становилась все скрипучей и скрипучей. Подвал стал таким сырым, что мебель, которая находилась в нем, превратилась в труху. Единственное, что украшало этот старый дом, это большая магнолия, цветущая в конце апреля большими яркими кремовыми цветами и неповторимый аромат, тянущийся по всей улицы.
На этой улице уже давно не осталось тех, кто помнил бы соседей из дома под номером тринадцать. В то же время дом не выглядел пустым. На окнах висели шторы, на полу в прихожей лежал большой персидский ковер, повсюду стояла старая утварь, а в шкафу в спальне висели пиджаки и платья.
Многие приходили смотреть на этот дом. Однажды, кто-то даже хотел его купить, но проиграл все деньги в карты. Долгое время в доме жил кот сам по себе. Вскоре, переловив все мышей в округе, он тоже покинул этот дом. Единственные кто оставались верны этому дому были пчелы. Они все лето неустанно кружили над магнолией, которая по непонятной причине цвела аж до самого сентября, когда все остальные отцветали еще в середине мая. Набрав побольше пыльцы и нектара, пчелы бережливо запасали его в своем улье на чердаке. Они следили за этим домом как могли, то смахивая пыль своими маленькими крылышками с поверхностей мебели, то обогревая его в зимнее время, по крайней мере, свой чердак, тем, что, не прекращая жужжали, пока не наступит весна. Пчелы были долгое время единственными хозяевами этого дома, до того как, однажды, в дом въехала семья Вундерлихь.
Семья Вундерлихь была обыкновенной или скажем классической семьей, состоящей из мамы, папы троих детей и собаки. Пожалуй, от классической семьи все же немного отличалась, тем, что мама не была активной домохозяйкой, то есть, конечно, она была очень даже активной, только совсем в другой сфере, в сфере массовой информации, для большей точности – коммуникационный дизайн. Не стоит задаваться вопросом, что это может означать, главное, что ее допоздна не бывает дома. Папа выглядел очень даже классически, когда приходил уставшим с работы домой. Разувался, проходил в гостиную, усаживался на диван, расслабляя себя телепередачами, пока готовился ужин. Так как он работал зубным врачом, он часто рассказывал детям про зубных фей. Однако эти истории ни когда не были убедительными для того, чтобы облегчить поход к зубному. Среди троих детей Симона была самой старшей и прошлым летом после долгих дебатов все-таки поступила на юридический факультет. Ее брат Пауль был, по крайней мере, на пару лет освобожден от мыслей, касающихся выбора будущей профессии. Все же путь был ему уже уготован. Как считал его отец, профессия врача  - это исключительно мужское дело. Тогда как Бенждамин, самый младший, был абсолютно далек дискуссий и разговором о будущем.
Бенджамина интересовало всегда только настоящее. Да и какие могут быть мысли о будущем, когда тебе восемь лет и вокруг столько всего интересного. Это у взрослых неделя летит как один день. У Бэнджамина этого времени было столько. Он мог бы с кем угодно им поделиться, при этом, не обделяя себя. Время, вот чем обладал Бэнджамин. Ему могли бы позавидовать многие, даже самые богатые люди, но даже за свои богатства они не могут его купить в таком количестве, в каком оно было у Бэнджамина. Однако все время, которое у него было, было ему очень нужно. Оно ему было просто необходимо, для лазания по деревьям, кидания камушек в лужи, исследования таинственного мира под покровом листвы и травы, изучая дождевых червей, жуков и прочих букашек. Кроме того, он был рыцарь, а потому все прочил обращаться к нему сэр Бэнджамин.
Откуда приехала семья Вундерлихь, было не известно, в прочем и неважно, так как теперь они были новыми хозяевами этого дома, а значит у дома, возможно, появился шанс на преображение и пробуждение от своей долгой спячки. Незадолго до того, как въехала семья Вундерлихь на этой улице изменили порядок нумерации. Дом, который все  время был под номером тринадцать, стал теперь домом под номером семьдесят три. Однако старый номер остался дальше висеть над входом большими узорчатыми металлическими цифрами на стеклянной полукруглой дверной браме. В то время как новый номер висел под ним на небольшой квадратной синей табличке. Кто знает, возможно, это была причина того, что у дома долгое время не было хозяев. А через месяц после смены нумерации в этот дом сразу въехала семья.  Им этот дом сразу понравился. Они не стали долго теребить вопросами бедного маклера, которому этот дом сидел уже, по всей видимости, в печенках. Сразу попросили контракт и ключ, что бы как можно скорей начать реанимацию этого двух этажного бедняги с подвалом и чердаком.
Новые хозяева постепенно изменяли внешний вид дома, наводя уют и порядок. Семья Вундерлихь бережливо относилась к этому дому и тому, что было внутри этого дома. Старую мебель, если это было необходимо, отремонтировали, покрыли новым слоем лака. Даже старые люстры остались висеть на своем месте, придавая больший уют новому быту. Обустраивая и обновляя дом, новые хозяева изменили его почти до неузнаваемости. Однако, чердак остался полностью нетронутым. Конечно, крышу покрыли рубероидом и новым шифером, только вот внутрь самого чердака ни кто не заходил. Хотя, стояла хорошая деревянная лестница, не та, за которую надо цепляться, подпрыгивая вверх, выскакивающая как бы из люка. По непонятной причине интереса к чердаку ни у кого не было. Кроме одного. Сэра Бэнджамина.
Сэр Бенджамин был храбрым мальчиков восьми лет, который, как сказал бы какой-нибудь не смыслящий взрослый, сует свой нос во все, что не нужно. Но это было не так. Совсем не так. Сэр Бенджамин был очень любознательным и любопытным в самом хорошем смысле этого слова. Он был единственным, кто знал этот дом до самых малых мелочей. Он легко мог ответить на вопрос, куда папа дел свой портмоне или ключи. Он хорошо знал, куда мама перед каждым Днем Рождением или Рождеством прячет подарки. Что касается подарков на день Рождения, он, конечно, радовался, когда родители дарили ему самолеты и железную дорогу. Однако, находя заранее подарки, приготовленные для Рождества, его радовали и огорчали одновременно. Огорчали, потому, что он понимал, что эти подарки не от Деда Мороза, а от его родителей, которые каждый раз неудачно делают вид, что они и в самом деле от него. По этой причине,  Сэр Бенджамин, с нетерпением ожидая Рождества, хотя, еще было только середина августа, решил упорно к нему готовиться. Под словом готовиться, имелось в виду, что он изучит все углы своего дома, включая подвал, который его, конечно, немножко пугал, для того, чтобы перед самым Рождеством расставить в определенных местах так называемые ловушки для Деда Мороза. Нет, не для того, чтобы его поймать, а засечь его присутствие.
Итак, у Сэра Бенджамина было впереди еще несколько месяцев, для того, чтобы продумать какие же это должны быть ловушки и как Дед Мороз пробирается в дом. Входов в дом было два, хотя, нет, на само деле, три, главный вход, вход во внутренний двор и через папин гараж. Вот только если ДМ будет залазить в дом через окно… А их в доме было… Да, это единственное, чего не знал Сэр Бенджамин, количество окон в доме. Поэтому он занялся их пересчетом, а также внимательно разглядывать, как же они все открываются. Потом Сэр Бенджамин вспомнил про чердак. Чердак его совсем не пугал. Он знал, что в нем должно быть достаточно светло, так как с улицы он видел окна с двух сторон на чердаке, что говорит о том, что он должен быть хорошо освещен. Сэр Бенджамин залез на чердак, когда его родители отправились за покупками в магазин. К сожалению, магазин находился близко от дома, так что действовать нужно было быстро. Сэр Бенджамин огляделся. Поднимаясь на чердак, он случайно ударился головой обо что-то странное. Это был старый огромный улей, который висел прямо над лестницей, как только поднялся на чердак. Услышав, что улей начал жужжать, Сэр Бенджамин впопыхах споткнулся об ступеньку и удачно скатился вниз с лестницы. К счастью, во время падения он умудрился еще придерживаться за перила, т.е. это не было падение кубарем. Так что ему удалось избежать серьезных ушибов.  Только вот идею с чердаком он решил на время оставить.
Наступил ноябрь. Позади был Хэллоуин или Праздник фонарей в честь Св. Мартина. Дни становились все холоднее. Магнолия, которая стояла во внешнем дворе, уже давно сбросила свои листья.
Утро тридцатого ноября было унылым. На улице было очень морозно, но при этом улицы были все так же бесснежны. Выходя из дома и дойдя уже за угол своей улицы, сэр Бенджамин вспомнил, что забыл дома свой ранец. Он скорее побежал обратно, как вдруг подлетел вверх ногами, на том месте, где вчера еще была лужа, и совсем неудачно приземлился на правый бок. Мальчику было, конечно, очень больно, но это падение, вернее, эта заледеневшая лужа навела его на мысль, что вот уже совсем скоро Рождество, а план подготовки к нему еще не выполнен.
Сэр Бенджамин упорно искал какую-либо информацию про Деда Мороза, в книгах, газетных вырезках, на папином компьютере, но все было напрасно. Этой информации было так много, что многие материалы противоречили сами себе. Сэр Бенджамин пересмотрел несколько рождественских фильмов, однако и там информация всегда была разной. Как будто этих Дедов Морозов огромное количество. Один живет в Лапландии, другой на северном полюсе. Один летают по небу на санях с запряженными оленями, другой катаются на машине, летают на самолете. Один залазает в дом через трубу, другой в окно. Сэр Бэнджамин чуть было не выбился из сил. Абсолютно точно было то, что он растерян. Главным его вопросом было то, как же Дед Мороз проходит в дом, по трубе, в дверь либо в окно.
Сэр Бенджамин дальше перелистывал энциклопедии. Про Деда Мороза было ничего, однако он нашел кое-что важное в разделе «Привидения», а именно ловушки на них. Мука и тоненькие ниточки – были решением долгой проблемы. Муку необходимо было рассыпать аккуратно по полу, для того, чтобы увидеть следы от сапог Деда Мороза. Ниточки необходимо было натянуть в проходах между комнатами, у входа или у окна, и если на следующее утро она будет порвана, значит, он был здесь.
Сэр Бенджамин оттачивая технику ловушек, решил пройти еще раз по всем местам в доме, чтобы определить особо важные места для расставления их. Однако, поднимаясь во второй раз на чердак, юный сэр Бэнджамин обнаружил кое-что интересное.