10 февраля в ЦДЛ

Мне посчастливилось получить  «Приглашение на вечер памяти А.С.Пушкина». До начала вечера оставалось не так много времени, и я поспешил к ближайшей станции метро. За 15 минут до начала я уже занимал первое, попавшееся мне, свободное место на галёрке большого зала ЦДЛ среди представителей «племени младого и незнакомого». Рядом со мной оказалось свободным одно место – его «забронировали»  молодые люди для своего опаздывающего товарища. Начало вечера задерживалось. В зал всё продолжали входить поклонники творчества великого поэта. Люди пожилого возраста  с трудом выискивали свободные места, которых с каждой минутой катастрофически не хватало в зале. Но вот свет в зале погас, на экране появились первые кадры документального кино.
                Всё проходит. И век за веком
                Набирает свой оборот.
                Встречи жду - не дождусь я с поэтом
                У закрытых, на Мойке, ворот.
 В этот момент по нашему ряду по указанию билетёрши стала продвигаться пожилая женщина с явным намерением занять всё ещё пустовавшее рядом со мной место. Молодые люди не захотели уступить требованию представителя администрации и, невзирая на разницу в возрасте, попытались отказать поклоннице таланта великого поэта в праве присутствовать на его Вечере Памяти, удобно устроившись в мягком, обитом бархатом,  кресле.  Скандал разгорался в тот момент, когда на сцене ведущая начала произносить, как молитву, слова  о «солнце русской поэзии». Я встал, уступая место даме, и, не принимая её возражений и принося извинения сидящим, двинулся к выходу из зала. Бессмысленно было искать свободное место в тёмном зале при продолжавшемся наплыве желающих приобщиться к прекрасному.
В просторном фойе было свежо. Из открытого настежь окна в душную залу вторгался свежий ветер.  За окном шумела вечерняя Москва, залитая ярким светом уличных фонарей. А вдалеке, у Никитских ворот, лучи прожекторов высвечивали очертания храма «Большое Вознесение». 
Я не спеша спустился по ступенькам лестницы в гардероб. На встречу с любимым поэтом всё ещё продолжали подниматься по лестнице женщины разных возрастов – «Мадонны Пушкина». Наконец, я вышел на дорогу, ведущую к храму – к тому месту, которое стало для Пушкина началом трагического конца.
                За спиною, как всегда,
                Шепоток чуть резковатый -
                Жди, в твой дом придёт беда...