Казнь Остапа Отрывок из поэмы

Ничто его не занимало,
Ни мёд, ни шумный смелый пир!
Понурив голову, вздыхал он
И люльку горькую курил.
 
Часто  Тарас от размышлений,
Надолго, к морю выходил.
С ружьём без всяких намерений
Весь день по берегу бродил.

Напрасно гуси пролетали
Вблизи над самой головой!
Ничто его не отвлекало
От дум, нависших над душой.

 «Живой Остап, или в могиле
В земле чужой давно зарыт?
Узнать я должен,- так решил он,-
Хоть путь нелёгкий предстоит!»
                3
Сидя в светлице, с изумленьем
Увидел Янкель сквозь окно
Тараса в полном снаряженье,
С оружьем, на коне верхом!
 
«А дома ль муж? Зови быстрее!
Да накорми коня овсом!
С дороги мы, так поживее!»-
Шумел Тарас, став на крыльцо.

«Муж дома, пан, совсем больной!»-
Услышал Янкель голос Сары.
Закрыл ларец поспешно свой,
И спрятал деньги в кафтан старый.

 «Тысячи золотом червонных
Дают за голову его!»-
Подумал ростовщик невольно,
И вышел в страхе на порог.

 - Прошу полковника в покои.
Войдите в хату, ваша честь!-
Поклоны бил еврей покорно,-
Какое дело в пана есть?

 - Послушай,  жид! Под вечным солнцем
Ты жив по милости моей!
В награду дам тебе червонцев!
Вези в Варшаву поскорей!
 
 - Вэй! Стоит «живота» дорога!-
За ухом Янкель почесал,-
Та «кохам» пана, як то Бога! 
То торбу злотых бы пан дал!
 («кохам» - польское выражение - люблю)

Пять тысяч  злотых, не иначе!
Загрузим воза кирпичом,
На  дне, под грузом, в клетке спрячем!
Даст Бог, доедем так тайком!»

  - Как хочешь,  делай!- согласился,
Отсыпав золото Тарас,-    
Недаром Бог твой заступился,
И я от смерти тебя спас.
                4
Повозка Янкеля в Варшаве,
Объехав несколько кругов,
Вошла в еврейские кварталы.
Остановились вдруг в одном.

Тарас под грузом в клетке тесной
картавый говор различил.
Услышал,- стали они где - то,
И Янкель с кем-то говорил.

В их речи слышал: « Мардохайм!»-
Имя жид часто повторял,
Их говор превратился в «хайм»,
И Янкель мало не кричал.

«А выбирайся, пан, на волю
Пришёл конец уже пути!»-
Слышал  Тарас знакомый голос,
И стал ворочать кирпичи.

Хоть солнце скрылось за домами,
Было  достаточно светло.
Тарас разглядывал с вниманьем
Жидовский  захудалый двор.

Весь хлам: верёвки, чаны, крышки,
Двор засоряли, как могли.
Толпа оборванных мальчишек
Кричала, бегая в пыли.

Под крышей глиняных построек
Висел на жердях разный груз!
Средь грязных тряпок и сорочек
Болтался закопченный гусь!

Второй жид,  рыжий, и в веснушках,
Что рядом с Янкелем стоял,
Их пригласил к себе в избушку,
И  что - то с жаром объяснял.

 «Остап, твой сын, сидит в темнице,-
Тарасу Янкель сообщил.-
Свидания можно добиться,
Лишь только стражу подкупив!»

 - Ах, если б вы могли устроить,-
Вздыхая, Бульба обещал,-
Вытащить сына из неволи,
Я всё бы золото отдал!    

 - А, может, правда похлопочем,-
Взглянул второй шельмец на Бульбу,-
И если мы да Бог захочем,
То что - то, может быть, и будет.

Мы можем вылезти из кожи!
Наш Мардохайм, как Соломон!
И если сделать он не сможет,
То уж не сделает никто!

Ты, пане, тихо оставайся,
Терпенья много наберись!
Поможет Бог, не сомневайся!
Жди нас один, да затворись!»
                5
Весь день в жестоком  ожиданье
Сидел Тарас, глядел в окно,
И в бесспокойном  состоянье
Душой, казалось, изнемог.

Лишь только к вечеру увидел
Он две фигуры на дороге.
 «С какой же вестью вы явились?»-
Спросил он Янкеля с порога.

И прежде, чем собрался с духом
Стал отвечать тот на вопрос,
Тарас сам понял - дело худо!
Угрюмо Янкель произнёс:

«Совсем теперь не получилось.
Бог не хотел нам помогать.
Такой народ, чтоб им не жилось,
Чтоб им на головы плевать!

Там войск - три тысячи скопилось.
Всех завтра казаков казнят.
Свиданье с сыном, как не бились,
«Уж невозможно!» - говорят.

Пришлось раздать пятьсот червонцев!
Такой корыстный здесь народ!
Но завтра, до восхода солнца,
В одежде графа пан пройдёт!»
                6
Хозяин дома, Гершко рыжий,
Два тюфяка им расстелил.
Не спал Тарас, был неподвижен,
Молчал, и люлькою дымил.

Надежды рухнули, пропали,
Но дух его не ослабел!
За стеной буря разыгралась,
И ветер ставнями скрипел.

Шёл сильный дождь! Гроза гремела!
Мрак ночи тихо уплывал.
Лишь только небо засерело,
Как Бульба Янкеля поднял.

Одевшись в пышное убранство,
(Янкель из ярмарки принёс),
Казался Бульба иностранцем,
И стал на графа в нём похож.
                7
Дойдя до каменных строений,
Где шёл крутой вокруг забор,
Они вдвоём без промедлений
Вошли в огромный крытый двор.

Затем прошли по коридору,
Где трижды встретив часовых,
Всем Янкель раздавал поклоны,
И пел певуче: «Это мы-ы!»

В конце пути один охранник,
Их, задержав, предупредил:
«К тюрьме приставлен новый стражник!
Сейчас он Яна заменил!»

-Вэй! Вэй! Как скверно, пан полковник!-
Тарасу Янкель прошептал.
 - Веди! Пропустит этот тоже!-
Еврею Бульба приказал.

Пред самым входом в подземелье
Стоял гайдук, как рок жестокий!
«Вельможный пан, прошу прощенья!-
Подкрался Янкель к нему боком.

Есть к пану просьба небольшая.
Великий граф вот! Его Честь
Решил, с чужого прибыв края,
На запорожцев посмотреть!»

Гайдук, словам его поверя,
Сам от себя добавил так:
«Охота графу тратить время,
Чтобы смотреть на тех собак!»
 
 -Да как ты смеешь говорить!
Поганить храбрых запорожцев!
Собачий сын! Иезуит!-
Вскипел Тарас, сделав оплошность.

  -Эге! Я вижу - ты схизматык!
Едэн из лотров, цо сидят!
Тераз заволам сюда нашых,   (польск.)
И посмотрю, який ты граф?

Гайдук раскрыл, было, уста,
Как Янкель в страхе завопил:
«Молчите, пан, ради Христа!
То граф, наверно, пошутил.
 
Похож ли граф на запорожца?
И где бы мог он герб достать?
Пану заплатим два червонца!
Не надо шума подымать!»

  - Цо мувиш, жыдзе? Пока стражу
Еще  позвать я не успел,
Не два, а сотню дай одразу!-
И бедный Янкель побледнел.

Отдал по курсу двести злотых!
Не рисковать же головой!
 «Фортуна развернулась жопой!»-
Подумал ростовщик с тоской.

Гайдук, взяв деньги, пожалел,
Не мало ль злотых отбирал?
Узнал, с кем дело он имел,
Пройти  в тюрьму  не пропускал.

«Коль деньги взял, должен пустить!»-
На что он нагло отвечал:
«Вам шыбчей ноги уносить,
Пока охрону не позвал!»

Жид  Янкель в страхе причитал
И тянул Бульбу за рукав:
«Лучше бежать, хоть деньги дал!»-
Сам Бульбу в мыслях проклинал.

«Хочу увидеть их мученья.
На место казни приведи!»
Янкель роптал: «За все хожденья
Напрасно золотом платил!»
                8
На площадь, где казнить собрались,
В тюрьме сидевших казаков.
Народа - тысячи стекались.
Валили все со всех сторон.

Здесь, и вельможи, и шляхтянки -
Все поглазеть были не прочь!
Весь разношерстный люд мещанский
К тем представленьям был охоч!

Тарас стоял в толпе со всеми.
Услышал крик: «Ведут! Ведут!»
Взглянул на башенные стены,
И сжалось сердце его вдруг!
 
Остап шёл гордо впереди!
За ним цепочкой остальные!
В лохмотьях рваных на груди
Сверкали крестики святые!

Приблизясь первым к эшафоту,
Он руку правую поднял:
«Не дай же Бог, чтоб с пленных  кто-то
Родную веру променял!»
 
Палач сорвал с него одежды.
К станку цепями привязал.
Смотрел Тарас, и дух мятежный
В нём с каждой пыткой возрастал.

И вот при самой уж кончине,
Хоть батка видеть он не мог,
Всё  же предчувствие явилось,
И Остап громко произнёс:

«Ты меня слышишь, батько? Где ты?»
«Слышу!» - раздалось над толпой.
От смелой дерзости ответа
Народ качнулся весь волной!

Бледнее смерти Янкель бедный,
Стоял, дыханье затаив!
В толпу вломился ряд военных,
Но Бульбы след уже простыл!