Песнь эпохи короля ч. 1

"Сумрак над Каменным Городом" (Часть 1/5)


Где опускает закат над горой,
Зимний покой леденящих светил,
В белом убранстве под шалью седой,
Каменный город стоял за грядой.
Словно посланник невиданных сил,
Вечный защитник безмолвной степи,
Золотом ясный как пламя зари,
Север от зла неустанно хранил.

Град окруженный молвою волхвов,
Скальдами в сагах забытых воспет,
Точно укрытый десницей богов,
Страх поселял он во взглядах врагов.
И по величию равного нет,
В стенах могучих отвага и сталь,
Башни дозорных глядящие вдаль,
Взору которых был виден весь свет.

Бархатной тенью прильнула судьба,
К горным отрогам хрустальных вершин,
Где разбивались о грот холода,
В сердце которого спала вода.
Каменный город стоял нерушим,
В тихой высокой долине царей,
Страж на границе  замерзших степей,
Будто ниспосланный Одина сын.

Весть разлетелась по диким краям:
Темное время как кровь на мече,
Ужас и трепет неся королям,
Землю заполнило вторя морям.
В месте, где не было солнца лучей,
Страшное лихо подземных глубин,
В мир поднялось и средь древних руин,
Зло обрело для себя цитадель.

Враз потемнели беспечные дни,
В знамя раздора судьба облекла,
Где багровели намедни огни,
Беды и горести тенью легли.
Сумрачной волей сводила с ума,
Древняя сила окутав во тьму,
Смуту, болезнь призывая, войну,
Будто бы город ввергая в курган.

Ожили слухи как горный поток,
В память живущих ворвался мотив,
Гибель богов предрекали как рок,
Право же Конунг навлек Рагнарёк!
Был когда молод умом и ретив,
В землях далеких, где мир еще спал,
И над утесами ветер стенал,
С лихом подземным союз заключил.

Вороны пели предсмертную песнь,
Скалилось небо белесой Луной,
Вторит легендам ужасная весть,
Бед из-за Ярла дурного не счесть!
В век когда голод пал тенью густой,
Помнят снега тот поход давних лет,
За избавленье от тяжб дал обет,
Но непомерно великой ценой.

Не было мощи и славы былой,
Не о чем было и песен слагать,
Тучи редели за горной грядой
Снег рассыпая над твердью пустой,
Прежняя память  жгла Ярла опять:
С лихом съякшался чтоб город обресть,
Только в оплату за мнимую честь,
Должен был первенца-сына отдать.

Много эпох простояли врата,
Дома-оплота прославленных дней,
Но не предвидеть, увы, никогда,
Чем опьяняет умы темнота.
Как не принять покаянье людей,
Алчущих собственной волей взойти,
На искушенные страстью пути,
В жертву избравши невинных детей.

Мог ли смириться с утратой своей?
Или сбежать от судьбы роковой?
С каждым рассветом дышать тяжелей,
Устье обрел его жизни ручей.
Каменный город отравленный мглой,
Стал ему гаванью в мир Всеотца,
Вдруг пред вратами ночного дворца:
Голос: «…Я к лиху отправлюсь на бой»…

Продолжение следует...