Идиот

Еще год назад хорошо жили. И пять лет назад хорошо жили. И после свадьбы все было нормально. Смотрели в глаза друг другу и улыбались. 
А сегодня Андрей пришел вечером и сел за стол. Думала хоть подарочек принесет, розочки, нет, сидит, будто так и надо. Я поставила бутылку шампанского, банку черной икры и хлеб. Он говорит:
— Праздник?
Тут я поняла насколько Андрей толстый, шматы сала по бокам висят. Пятно псориазное из-под волос на лоб выползает. Зубы желтые от табака. Запах из подмышек кислый, с ног сшибает.
Посмотрела на потолок. В самом углу, над черной от грязи воздухозаборной решеткой серая паутинка болтается, от ветерка колеблется. Он меня столько раз просил, ее снять.
Это все свекровь виновата. Говорит, что обезьяна и кабан не пара, что у них внутренний конфликт. Вчера сказала, когда я к ней с лекарствами приехала.
Мы же прекрасно жили. Ездили по миру. В Израиль, в Турцию, в Крым, ходили в театры и на хоккей, смотрели по вечерам фильмы. Андрей мог запросто меня приобнять, погладить по голове нежно и искренне, дыхание перехватывало, мог цветы купить неожиданно или проснуться среди ночи и до утра любить, а потом измотанный совершенно пойти арбайтен, поспав всего два часа. А сейчас придет с работы, поест, ляжет у телевизора и уснет, а если выключишь, то орет.
Взял банку черной икры в руки, повертел, поднес к глазам, приподнял очки:
— Две с половиной тыщи!
— Вспомни, — шепчу, — сегодня двадцать пятое января.
— Не помню.
— В паспорт посмотри.
— Господи, годовщина свадьбы, прости, прости.
Но я ему не поверила. Выпила почти в одиночку бутылку, он только пригубил, да еще руки постоянно заламывал. Потом в страхе, неискренне, еще за одной сбегал. Я и вторую выпила, а когда он пошел мыться, то в постель ему швабру выжимающуюся засунула, я же не знала, что она с водой. Приходит, ложится в кровать, а там лужа, Плюнул, взревел, кота пнул, пошел спать на кухню, а утром карточку кредитную зачем-то отобрал.
Идиот!