Фотография деда

Взирает с жёлтой фотографии мой дед
На наше искорёженное время.
Нас разделяет бездна, прожитых мной, лет.
Да, дед, и нас войны постигло бремя.

Тебе перед войной там только тридцать пять.
Чернеет форма. Шашка. Портупея.
Твой взгляд тревожный всё не мог понять.
Теперь, войны хлебнув, я разумею.

Нам бы не стоя, как теперь, не на бегу,
А, где – то сев, потолковать о жизни.
Я, дед, простить всё судьбам нашим не могу,
Что не свели нас. Женщины капризны.

Тебе мне надо много, дед мой, рассказать.
Ещё важнее – твой рассказ послушать!
Долг внуков: всё о своих дедах помнить, знать.
Ведь это укрепленью рода служит.

Конец твоей суровой жизни – сущий ад.
Освенцим и Майданек его имя.
На нас нацизм наслал демонократ.
История, как видишь, повторима.

Фашизм, дед, доморощенный и тем страшней.
Садизм в его основе и глумленье.
Сердца засрали украм западной квашнёй.
Забыт Христос, в груди страстей томленье.

Тебе навеки сорок, мне же - шестьдесят.
К Христу взмолился в сорок три, примерно.
В нас Православие в крови. Христос нам свят!
А мы Его попрали адской скверной.

Но, в прочем, ты же коммунист. Христос твой враг?
Ты был пацан, когда отвергли веру.
И чуждый атеизм посеяли в умах,
Лукаво правду подменив химерой.

Тебе уже пришлось стоять перед Творцом.
И истина тебе уже открыта.
Ты от Христа отрёкся, будучи юнцом
Иудства здесь собака и зарыта.

Фашизм всевали в украину с первых дней.
Бандерский яд по каплям с молоком всосала.
Чертополох нацизма рясно вырос в ней.
И вот теперь его страда настала.

Война, как взрывом, разбросала наш народ.
Донбасс изранен, как и ополченец.
А украина умерла. Пресёкся род.
Бандеровец кровавее, чем немец.

По трупу неньки, словно, черви расползлись.
И горя принесут ещё немало.
Ты опытом, как выживать, дед, поделись.
Вновь времечко суровое настало.

По этому Господь мне внуков не даёт,
Чтоб с ними не случилось что со мною
Вдруг деда их, как вот тебя, война убьёт.
Кто поведёт их к Богу за собою?

Тебе и в новой жизни, дед мой, нелегко.
Я милости молю тебе у Бога,
Чтоб избежать тебе там адовых оков.
Для грешников там лишь одна дорога.

Но верю Богу я! Страдания твои
Тебе, родной, Он вменит в покаянье.
Бог пред тобою двери рая отворил
И ты согрет там истины сияньем.

Не разговор у нас случился – монолог.
Ты улыбнись хотя бы с фото внуку.
Я знаю: ты характером совсем не строг.
Жаль, не смогу тебе пожать я руку.

До встречи. Не скажу, что скорой.

29 сентября 2014 года