Классическая депрессия

Глаза давно не читали дальше оглавлений.
Пальцы давно не проникали дальше пальцев.
Ноздри давно не волновались дальше пищи.
Одиночество давно не радовалось новой жертве.
Давно давно не означает времени,
А только утрату еще одной улицы,
Нервной клетки, улыбки, женщины, перспективы.
Да и время давно не ожидание завтра,
Но поиск сегодня в прошлом. «Когда я был маленьким», –
Говорит первоклассник, пробуя эхо
В головах стремившихся устроить личное счастье.
Он уже знает, они уже нет – лишь уже их роднит, но не сильно –
Зияние дыр между словами необходимо,
Но когда оно разрастается, говорить уже не с кем.
И если ты слушаешь Торсунова или читаешь психологию,
Желая устроить личное счастье,
Значит, ты хочешь слушать Торсунова или читать психологию,
А не устроить личное счастье.
Действие вообще приводит лишь к. Надежда на чудо –
Только надежда на чудо. Зачем обольщаться,
Пыль Фермопил – это пыль Фермопил и без Леонида,
Та же она под столом, и в месте доставки
Тела к пределу мечтаний, и в избранных мыслях
Благочестивого старца. Увы, дорогая,
Воду толочь в решете, толокном ли мутузить решетку –
В этой тюрьме мы свободны, как вакуум между галактик:
Раз – породим человека, два – запупыжим бестселлер,
Три – не оставим и пыли, эх, за душой ясноглазой.
Где-то трамвай среброзвонкий режет морозную полночь.
Молча стремится к ночлегу бомболетящая утка.
Волны приборов различных что-то творят в хромосомах.
Если они существуют в паузах, дырах, пустотах,
Клаузулах, заиканьях
Тенебормочущей речи
Речеизловленных чудищ.