дом

я наблюдал, как этот дом разрушается изнутри.

через черные глазницы окон смотрел сквозь него, на горе, которое на него ниспослала судьба.
старое полусгнившее дерево, словно огромная заноза, колола глаза, щипала своим видом.
кто может быть более одинок, чем дом, брошенный своим хозяином, что остался полым после того, как в сердце его кипела и звучала жизнь.

дом даже не может быть похоронен, он сам есть могила. тому, что узнать не суждено, и оно будет преследовать каждого, кто когда-либо его видел,
и каждому он привидится чем-то иным.

стая мух кружит в холодном дневном свете. звук последней жизни, которой суждено отправить дом на покой.

проводить его. это мелодия.

я кашляю. в легких пыль и прах. выдыхаю воздух, и он мутен, и сер, будто я сам заполнен этой пылью уже до краев.

 мне холодно и страшно, но я не могу отвести взгляда. никто не заходит сюда. всё боятся того, что увидят. прогнившие души, не желающие лицезреть собственную гниль, не признающие её из последних сил.

 они ничего не добьются. кудахтают, как куры, попусту.

ветер свистит сквозь покосившиеся ставни на ржавых петлях. они скрипят, и скрип этот - ножом в абсолютной вечерней тишине.

вокруг ни души. все прячутся.


(сент. 2014)