Катюша

                Гавриилу Карпову

Было всё на самом деле.
Вспомнишь – сердце защемит.
Лето, лошади, качели,
Деревенский скудный быт.

До небес льняное море,
Земляника с межника,
Древний дуб на косогоре,
Подпиравший облака.

Печь, шесток, в ведре водица,
Возле входа – топоры,
Гвозди ржавые в печнице
Припасёны до поры.

Со стены, с картинок пёстрых
Смотрит справная семья:
Чьи-то крёстные и сёстры,
Братья, внуки, сыновья.

И под самой под притолкой,
Как рубец лихих годин –
Ражий дядька в гимнастёрке
У таблички «На Берлин!»

…Как-то все ушли на ниву,
Что ж, отавная страда.
И становится тоскливо,
Так тоскливо, прям беда.

Никого. Один кукуешь.
У чугунки дремлет дед.
Только с ним не забалуешь:
Ведь ему почти сто лет.

И ничто не греет душу...
Отобрали самострел…
Тут со скуки я «Катюшу»
Тонким голосом запел.

Попою себе тихонько –
Время как-то пролетит.
Глядь: а дедушка в сторонке
Улыбается. Не спит.

Подмигнув мне втихомолку,
Он с достоинством привстал
И с высокой дальней полки
Вдруг гармонь в чехле достал…

…Уж и солнышко скатилось
За раскат, а мы вдвоём
У оконца разместились,
На два голоса поём…