Житейская история

Расскажу о Трифоновой Машке,
Как ее любили пацаны,
Как она гадала на ромашке,
И как пала жертвою шпаны.

Запаси платочки носовые,
Чтоб с ноздри не уронить соплю.
Вот рассказ про страсти роковые,
И про «ненавижу» и «люблю».

В городке российском Таганроге
Девушка хорошая жила.
Парни просто липли к недотроге,
Закусивши прямо удила.

Все буквально чуваки с района,
Там, где видно зелень ПКиО,
Возле «Пиво-Воды» павильона
Как завидят, говорили «О»!

А училась Трифонова Маня
В техникуме кройки и шитья,
Розу вышивала на кармане,
Так как, повторю, была швея.

Вденет Маня ниточку в иголку
(Стало быть, она умела шить),
И стежками прямо на футболку
Розу начинает шебаршить.

И была та дева одинока,
И ждала в печали жениха,
Чтоб любовь от чистого истока
Познавать, а вовсе не с греха.

Ну а там, где моря берег пенный,
Где шуршит азовская волна,
Жил подонок Колька Залупенный,
Хулиган, мерзавец и шпана.

Он не нашивал на ватник розы,
Презирал он кройку и шитье,
Делал людям разные угрозы,
Словом, жил как дикое зверье.

Бил вазоны и топтал газоны,
Нецензурным словом громыхал,
И когда откинулся он с зоны,
В лес ушел и в чаще забухал.

И однажды Трифонова Маня
От родного вышла очага
И пошла в предутреннем тумане
Погулять за город, во луга.

Солнце встало над забором леса,
Пчелки зажужжали в вышине,
И идет девчонка, как принцесса,
По несжатой луга целине.

Роза, повторяю, на кармашке,
И подходит к леса рубежу.
Видит: на лугу растет ромашка,
А над нею пчелка жу-жу-жу.

И решила дева молодая
На мгновенье чувствам волю дать,
И остановилась, рассуждая
На ромашке этой погадать.

Обрывает белый лепесточек,
Все считает, нечет или чет,
Потому сказать ей мог цветочек,
Верен ли любви ее расчет.

И когда цветок сказал ей «любит»,
Все в ее воспрянуло душе,
Но не знала дева, что ей будет.
Смотрит: костерок при шалаше.

И пошла тут Маня на полянку,
Чтобы кто там был установить,
И не мог никто там спозаранку
Крикнуть стой и тем остановить.

И пришла походкой постепенной,
Как бы даже вовсе не спеша,
И вылазит Колька Залупенный
Прямо из лесного шалаша.

В западню попалася девчонка!
Птичий гомон над лугами смолк.
Знаешь сказку «Красная шапчонка»?
Все как там, и девушка, и волк!

Задрожал девчонки голос звонок,
Как в ночи рулада соловья,
И сказал мерзавец и подонок:
«Хенде хох» и «будешь ты моя»!

Дальше слезы застилают очи,
И не в силах просто я сказать,
Что в лесу том делалось до ночи,
Чтоб в деталях тех не погрязать.

Но, друзья, судьба дает отмашку,
И меняет жизнь ориентир,
Если сказку прочит нам ромашка,
То дворцом способен стать сортир.

Ну и вот, как все угомонилось,
Отпустил ее подонок пьян,
Дева вдруг в лице переменилась
И сурово молвила: «Колян!

Ты погряз в грехе и блудодействе,
Жизнь прожить – не поле перейти,
Что ты прозябаешь во злодействе,
А не ищешь трудные пути»?

Пробудилась совесть в Залупенном,
Покатилась по щеке слеза,
Поглядел он взором вдохновенным
В девушки небесные глаза,

И души спасая жар нетленен,
«Мы теперь пойдем иным путем» –
Он сказал решительно, как Ленин,
«А былое в жизни отметем,

Выбирая разум и культуру» –
И рыдал на девичьей груди,
В институт пошел, в аспирантуру,
Получил он степень PhD.

И теперь профессор Залупенный
Уж не тот, каким он был в СИЗО,
Шпарит он студентам о Вселенной
И эффекте Доплера-Физо.

В просвещенья веря идеалы,
Говорит: "Не ссыте, пацаны!"
И ебашит дифференциалы,
Объясняя за длину волны.

Ну а Машка Трифонова ныне
У него законная жена.
Вспоминать тот случай и поныне
Любит назидательно она.

Фабрике работает на ткацкой
Обучает делу молодежь,
Пареньку в печали холостяцкой
Говорит: «Авось не пропадешь»!

Вот и вся история о Машке,
И ее решительных руках,
А ведь дело все в простой ромашке,
В белоснежных этих лепестках.

Люди, мы ведомы роком частью,
А другой обязаны себе:
Погадайте, чтоб понять о счастье,
О пути по жизни и судьбе.