Город

Время пришло,
И Медный всадник стреножил гранитом хляби болот,
Сомкнув челюсти на нежном горле Ингерманландии.
Время пришло,
И тысячи тысяч отчаянных душ сложили кости в основание Города,
Что жемчужиной врос в ледяной край Империи.
И теперь Европа дрожит под сквозняком азиатских степей.
Три сотни лет
Северные ветра точат зубы о крыши этих домов,
Напевая древние песни в лабиринтах колодцев.
Три сотни лет
Великая река, опутанная цепями мостов,
Мечтает поглотить эти улицы в порыве необузданной страсти.
Здесь Грифоны ждут ночи,
Что б летать над шпилями соборов.
А раскалённое светило плюётся кровью заката
На стены всё видевшей крепости.
Испокон веков здесь не было другого бога кроме Солнца,
Что не закатывается в яму горизонта летними ночами,
Но забывает подняться по лестнице облаков зимним днём. 
Жители этих земель
Всю свою жизнь хмурят небо свинцом непроницаемых лиц,
Но готовы есть клей и песок,
Лишь бы не отдать Святыню в грязные руки тевтонских захватчиков.
Вот уже сотни лет,
Обезумевшие поэты, услышав зов смерти,
Приходят умирать к этим камням.
И уже целую вечность,
Моя душа, жонглируя телами, возвращается в этот Город               
Святых и Убийц,
Распутывать туманный клубок твоих снов Петербург

            … Но Сфинксы молчат …