Эволюция культуры

Щенячьей грустью завидую тем, кому есть куда в мир-тот слать телеграммы: "Как тебе там? Не дрогнет ли что-то от наших извечных проблем?"

Как тебе там: то ль папа, то ль мама. Нет, не напишешь, себя не обманешь словцом. Даже не то: что стерто лицо. Боятся, что кто-то поднимет здесь память. Дело в другом: я расплавила ваше кольцо – в крестик, потом подарила… Брошено золото, ключиком к горней  стене… Не по мне…

Трудно с обманом жить, нет – вернее – смириться.  Это страшнее, чем ложь про любовь да творца. Небо пустое, расширив глаза как бойницы – что ты тут ищешь: беспамятью веры конца.  Вот ощетинились земли крестами – наверно боятся. Страхом господним прижало людишек к земле. И расписные нисколько не греют паяцы в нашей надломленной хлебным мякишем спине.

Я теперь знаю,  с чего говорил – се есть тело. Вдоль позвоночника четкий на пробу разлом.  Пробу на золото ставят, на тело – умело клейма штампуют и вяжут паучьим узлом. 

Как тебе там на Луне или Солнце? Спокойно? Чем им мешали очи дедов и отцов? Небо безбожно слоями сползет многослойно на пепелища… А скажут: то дождик в лицо.