Напитки
было столько радости, что ходил и пел.
Мысли в джунглях черепа прыгали паркурственно,
а к ушам был милостив всякий децибел.
Билось всё стеклянное, мялось всё картонное,
глохло монотонное,
даже в кулаках
умещалась празднично сила многотонная,
сильно не мешавшая плавать в облаках.
Был я в роли циника, в роли неврастеника
и дорос до титула знатного жлоба.
Бегал я за выпивкой в тапочках и трениках,
и от этой радости — треснула губа.
Мог бы ведь из циника превратиться в хроника
или в суицидника, но меня спасла
любящая женщина и силлабо-тоника,
и любовь Иешуа к выходкам осла.
январь 2016
Свидетельство о публикации №116013004585