Меня переврали, пережали дыхательные пути,
Вынули медицинским пинцетом внутрянку.
Я под капельницей из дней, почти при смерти.
Боженька хмурит брови, старательно дует на ранку.
;
Я врезалась в жизнь, чтобы наверняка: лоб в лоб.
Так от прежней меня только титры,
Пока прошлое укладывается в чемоданы, как будто в гроб,
Я к нему записываю стихи—субтитры.
;
Не мантры, как водится у спокойных, читая вслух,
Растягивая, словно густое масло на солнце,
А только пух тополиный, сожжённый пух,
Что клубком катается, и огнём взовьёмся.
;
Меня потом сыграют и запретят,
Переберут по взглядам, костям и нотам
Курируют все, что смогут и захотят
И ценники выставят, уж чего там...
;
Переиграют, ссутулясь, пуская кровь,
Сорвут голоса, как жестянку с крыши.
Страшнее этого — ощущать беспочвенность и любовь.
Страшнее всего, когда слов не слышу...
Ни строчки ни вдохновения
© Copyright: Тала Мур, 2016
Свидетельство о публикации №116012905782
Свидетельство о публикации №116012905782
Рецензии