Гай

1.
Гай идет по дороге, и поступь его быстра, стрелки часов подползают к шести утра, тени длиннее, воздух прозрачен и чист.
Ночью гремела гроза, омывала усталый мир, сладко пахнут жасмин, незабудки, и мирт. Буревестник крылья сложил, и уютно его гнездо, не слышно ни шума машин, ни крика людей, стальная дорога не ждет поездов.
Шесть тридцать утра. Гай подходит к первым домам, счетчик Гейгера шкалит в его руках, и он убирает его в карман. Занавески машут ему из окна, на стенах – силуэты людей, играющих в мяч, верный пес зубы в траву роняет, и не пытается Гая облаять. Гай видит, что он издыхает.

2.
После заката города сверкают, как карнавал – Гай мальчишкой на карнавалах часто бывал, но тут сладкую вату не продают, карусели не крутят вопящих ребят, Луна-парки особым пожаром горят, сотней тысяч рассерженных мегаватт.
В полуночной темноте они изливают холодный зеленый свет на мили вокруг. Если руки к нему протянуть, ласковым языком до костей он оближет кожу твою, если подставить ему лицо, теплым воском растают скулы и очертания век.
Термоядерная нежность льется с небес, Гай срывает бледно мерцающий эдельвейс, и вдыхает его аромат.

3.
Девять утра. Еще дремлют немые дома, заливает последним кармином крыльцо утихающий пес. Гай избавляется от рюкзака, его тело качает земля, и сияет зенит – навахо, лазурь, купорос.
Слишком мягкие пальцы гладят траву, слишком мягкие губы все шепчут и шепчут вопрос – «мамочка, правда, что я никогда не умру?»
Навахо. Кармин.
Купорос.