cave cancel, ostatok, rokanten. stix 6, кто я

[ostatok]

мне бы горсть конфет для самых счастливых детей, 
и застрять в возрасте с отметкой двадцать.
вечно крутя педали старого дедушкиного велосипеда, 
что разрезает утреннюю зарю чередой кавалькад из гудков
и бликов в отражении рамы, покоритель самого крутого склона
и рампы. я стал рабом лампы, 
который медленно погружается в ночь,
выводя стих за стихом на прелом столе, 
чьего-то, чужого дома,
который полон посторонних мне ароматов. 
в самом верхнем шкафу уже какой год лежит пакет 
с цукатами, кем-то оставленный навсегда,
в углу, полном маленьких крошек сахара.

я делаю саботаж, кроша свой собственный разум,
и ем по утрам овсяную кашу на талой воде.   
в  квартире на двадцать втором или пятом, 
неважно. главное, что, чем выше, тем отчетливее
слышен звук жаворонка, что крыльями мчится на Юг.
с его спелыми, полными сока апельсинами, абрикосами   
и рынками, набухающими в жаре температур, 
наводя дурман на всех посетителей, 
покрыв каплями пота, те тают так восхитительно.
они не задают вопроса - Кто ты?

Кто я? распластался между срок и страниц, 
пытаясь посадить цветы мерных слов. 
в них скрыта грань чужой красоты,
одно слово - любовь.
Кто я? я лишь показываю. каждый день   
смывая в умывальник с рук своих проказу.   
раз за разом мы дразним друг друга, крича 
и запираясь в пустых ванных, прячась в холодном 
кафеле, на который когда-то ступили шершавые стопы,
что по утрам приносили в постель вкусные вафли.   
и каждый выходные ты сидишь, по стопкам, по сотке, 
опрокидываешь в горло, за любовь или сопки, и все устремляется 
вниз и под кожу, по соплам или по звукам струн от гитар,
давай, разложи мои грезы под сонник. 
они рвутся, калеча утонченные, постоянно в нервных движениях,
пальцы. те скользят по чьей-то талии. блуждают от плеч к спине. 
чуть дальше вниз. затем к ногам. а в ответ им нежность, 
а иногда насмешки и хохот. пальцы пугаются.
как дикобразы. и ускользают. уловив вкус жизни,
как многообразия.

Кто я? я лишь смотрю,- наблюдатель со стороны, 
что не решается постигнуть невод Байкала
или горные пики хребтов, меж которых скользит
кривая дорога,- может быть она приведет нас в чертог полу-бога,
или заставит есть почву под своими ногами, вырывая стропила
и выломав ставни. можно упасть, как Станис Баратеон,
взглянув на чужой горизонт, дав ему имя Салярис,
или устремиться на северным полюс полными снега полями.
Кто я? оплетенный красивыми лилиями, полный мха, камень.

[cave cancel]

Кто я? Пещера Отмены, что аскетом был
каждый второй понедельник,
и по минутам бежали недели,
а я задавал лишь вопрос - Кто Я?
мы еще вздрогнем, дотоле!   
корм для рыб или нежное, пылкое поле, 
что пылает костром и ловит мысли, 
как строчки с каждого скола,
глотка, движения или взмаха рукой, 
пытаясь идти за теми, кто сам идет
чужой тропой, по топям, где не взлетают, 
а тонут, тоннами разрушенных тронов,   

и в каждый панельный дом заглянуть - 
скоп голодных притонов, 
все ютятся в загонах, 
в попытках обойти грузные лица в погонах,   
а у меня дифирамбом лишь, Кто я? 
вбиваю чувства в людей, как колья, 
не накопив на колье для самой любимой, 
погружая в омут свое либидо. 
спросив всю ватагу физиков-теоретиков 
о том, как устроены океаны, 
где рождаются новые страны, 
почему такой формы тело у игуаны, 
и последнее, самое главное, Кто я?
 
атом, созвездие, дыхание господа бога? 
но я не верю в тех, кого возносят
к небесным престолам. кто нам обещал
после смерти царство утробы,   
после жизни по робам, таясь
соринкой в глазу или пылью
на стареньком стробоскопе.
я больше верил в того человека-машину,
что наказывал плохих парней в Робокопе.

давай делать концерты не в жизни, 
а в перископе. твой мир и так уже 
пересолен, и тебе не уйти обратно
в теплое лоно. лучше спроси себя, 
Кто ты? вдруг спустя тысячу лет
за собой оставишь лишь мертвое слово,
так и не научившись играть
в это сложное поло. 

[rokanten]

кто я? Конан завоеватель 
этих жалких районов,
варвар,   
жук на квартале притона,
все по канонам. 
квант, что рубит в пол тона,
шалом вам, Басота, 
мы все пьем год из года, 
чиним гидравлику мертвого города.
для меня сталактит, как пища, 
но не как порода, 
немного мутит от спрессованных тел
народа, я бы попал в прошлое,
на свои собственные роды.

затерявшись в дворах, 
Кто я? все дикие давно уже 
в рвах, а меня рвет на капот 
чужого автомобиля, 
и пробивает пот, 
я спрашиваю себя -
жизнь, это вообще моя стихия?
и все эти стихи зря?
тогда Кто я?
мигает всходом заря.

вымазан кровью третьего Рима, 
пир во время чумы,
с которого я сворую
свою чудесную приму,-
посажу в старенький плимут, 
и мы уедем, забывая 
каждую прошлого милю, 
это было бы как минимум мило.
если бы я только мог ответить,
Кто я? бедный район,
в каждом из которых настоящий Освенцим.
я как Онегин, дарю тебе листья, побеги,
в этой новой Омеги,
где режут не то, что за деньги,
за теги,

за кеды.
все запускают удавов под вены
и пускают жизни по ветру, 
пылью созвездий,
странных ложных заветов
под мистера Кредо.
Кто я? родился бы на 10 лет раньше,
может стал бы негром из гетто, 
неважно, гетеро или недо,
мы все под одним небом,
в попытках стать номером первым.
не заметил, как стучишь зубами
пятые сутки на первом,
или торчит перо между ребер,
видно сквозное,
это все на живое,

лишь стоит спросить себя
Кто я.