Ужасная история 1

               
 (Долгая и ужасная история с такими же ужасными персонажами – ведьмами, бабами-Ягами и похуже, и даже с людьми).

                «Малые пеньки»


                Покупка            

 Мама шла по улице с сыном, держась с ним за руки. Направлялись они в магазин, где она собиралась купить себе платье. Сын не очень хотел (можно даже сказать, что очень не хотел) идти по холоду для такого неинтересного занятия, как следование вслед за ней по магазину и ожидание у примерочных кабинок, но... мама умела заставить себя слушаться.
 Итак, они шли по снежной улице. Сын уже не обижался на маму и засыпал её вопросами, которые могут задавать только дети, и на которые мама отвечала невпопад – её мысли были заняты другим – платьем. Она представляла себя в нём; голова кружилась от счастья, что она наконец-то выбрала время для покупки, и голос сына слушала как-бы вскользь, ещё более вскользь отвечая ему что-то. Потом и совсем перестала слышать и отвечать, потому что   
они свернули за угол улицы, по которой шли, и магазин «Одежда» – вот он – в паре десятков метров. На витрине красовались платья на манекенах, и женщина вцепилась в них глазами и мыслями. 

 Навстречу прошла старушка и чуть зацепила их своей сумкой-тележкой, которую катила за собой, но это осталось почти не замеченным. Женщина, ускоряя ход, потянула сына за руку – Ну всё, пришли.

 Вот только в ответ раздался чей-то шамкающий голос – Постойте, куда Вы меня тащите? Мне не туда надо...

 Мама обернулась и увидела, что она держит за руку вовсе не своего сына, а ту самую старушку с тележкой, с которой она только что разминулась.

– А... где... – Отпустите, мне больно – прошамкала старушка и, пока мама в оцепенении стояла, ничего не соображая, скрылась за углом, из-за которого они только что вышли, волоча за собой тележку и кряхтя от натуги.

 Растерянная мать ошалело посмотрела по сторонам, потом сообразила, что сын, балуясь, спрятался за углом дома на перекрёстке и стоит ждёт, чтобы напугать её. – Ох, получит он на орехи!-- Она строгой походкой вернулась к перекрёстку и резко повернулась – никого там не было, даже старушки.

 В беспокойстве женщина посмотрела на дорогу – шёл снег и на нём виднелись следы: полузанесённые снегом – тех, кто прошёл раньше; её – до того места, где она повернула, и сына – обрывающиеся на том месте , где она обнаружила его пропажу. Следы старушки были какие-то странные – видимо, та подволакивала ноги, но маме было не до этого. Она заметалась, заглядывала в ближние дворы, спрашивала прохожих, не видели ли они мальчика, но нигде его не было, и никто его не заметил.

 Через полчаса, когда потерпевшая уже сидела в отделении и, плача, писала заявление о пропаже ребёнка и перечисляла свидетелей происшествия, она вдруг вспомнила одну подробность, на которую раньше не обратила внимания: навстречу старушка шла с пустой сумкой, которая легко катилась, и следы от неё были неглубоки, а уже потом сумка – мама заметила, глядя на удаляющуюся прохожую, – стала напоминать средних размеров рюкзак.
  Поиски результатов не принесли; старушку тоже не нашли; лишь через день появилась зацепка – опрашивая на всякий случай работников магазина «Одежда», сотрудник случайно выяснил, что в подсобке при уборке были найдены детские варежки, неизвестно, как туда попавшие.

 Обследовав помещение, напоминавшее скорее чулан – пять ступенек вниз; покрашенные непонятного цвета краской стены, увешанные выцветшими фотографиями; – в котором хранились вёдра, лопаты для уборки снега, мётлы и подобная дребедень, он не нашёл ничего интересного.  Уборщица показала место, где лежали эти варежки (совпадавшие по описанию с теми, которые были на мальчике) – порог забитой много лет назад двери запасного выхода, на которой тоже висела картинка – выдранная из книжки «Русские народные сказки» иллюстрация с летящей над лесом бабой-Ягой. Теперь сразу за дверью начинался фундамент построенного позже здания.

 А через неделю мама получила бандероль с доставкой. Адрес отправителя был залит расплывшейся сургучной печатью, но на почтовом штемпеле она сумела разобрать место отправления – какое-то п/о «Малые пеньки» (потом на почте так и не смогли выяснить, где это – по халатности одной из служащих почты куда-то делись сопроводительные документы, а такого почтового отделения вообще не нашлось в списке),  и дату – день, когда пропал её сын.

 В бандероли было новое и такое красивое платье, о котором она и не мечтала, – точно впору, с приложенным чеком, в котором вместо суммы было напечатано почему-то старорусским шрифтом – «По бартеру».

Далее в стихах: http://www.stihi.ru/2016/01/26/11144