Улетай от меня ты птицей

Улетай от меня ты птицей, подо льдом уплывай же рыбой, уходи по снегам куницей – ледяной я застывшей глыбой, реки, умершие в морозы, древних лет с сединою камень.
Для чего я таким был создан?
Пустотой я своею ранен.
Я не смею, не мог, не стану целовать твоих губ брусничных, не возьму тебя под охрану от волков и гиен. Привычно
лишь молчать и взирать гожусь я, как волос твоих рвется пламя. Мне вынашивать эту жуть и…
Ничему не бывать меж нами.
Знаю я, ты хотела страсти и водой живой заклинала, только тщетно, не в нашей власти мир построить с того начала, где рождали Адама/Еву, где смеялся волшебно Авель.
Я смотрю в глаза Королевы, ничего не могу исправить.
Лес вокруг, затаив дыханье, погасив шелестенье ве;твей, наблюдает за бездыханной, уносимой за грани ветром
тенью, что от души осталась – ни частицы тебе не дам я, расплескалась водою талой, выпадала вдали снегами.
Уходи, пока кровь живая, и по жилам легко струится. Я со смертью навечно спаян и меняю, как маски, лица. Избегай моего обмана, торопись свое сердце спрятать от опасного боль-дурмана, что на теле кровавой язвой.
Отпущу, вслед шепча молитву. Не смотри синевой бездонной.
Не писать о нас песен слитно, не бывать твоим
лесу
домом.