Прекрасной прозе К. Паустовского. Апофеоз!

   Мы выпили с ним по доброму стакану маджарки
И потому своё волнение при встрече с монахиней – o, это, конечно, была она –
Я объяснил быстрым действием этого вина.
    На стук упавшей и покатившейся бутылки Бабель открыл дверь из номера,
 выглянул в коридор и уставился в глубину коридора:
туда падал отблеск заката и в его дымном сиянии шла спиной к нам, колеблясь и удаляясь, словно очнувшись от сна,
молодая женщина.
    Апофеоз женщины! – неожиданно сказал Бабель. – Пошлое слово  – "апофеоз",
но если бы у меня хватило остроты нервов,
я написал бы такую вещь для прославления женщины, в которой – мир из роз,
иной,
такой, что Чёрное море от Нового Афона до самых Очемчир покрылось бы розовой пеной.
И из неё вышла бы вторая русская Афродита с изумительнейшим взглядом и восхитительными глазами.
А мы с вами – глупые, нищие, пыльные, изъеденные проказой цивилизации – встретили бы её приход слезами.
И испытали бы счастье прикоснуться с благоговением даже к холодному маленькому ногтю на ноге у неё.
К холодному маленькому ногтю её!
________   

К. Паустовский.
Мальпост. (Отрывок).
   Мы выпили с ним по доброму стакану, и потому свое волнение при встрече с монахиней – o, это, конечно, была Нелидова – я объяснил быстрым действием этого вина.
На стук упавшей и покатившейся бутылки Бабель открыл дверь из номера,  выглянул в коридор
и уставился в глубину коридора. Туда падал отблеск заката, и в его дымном сиянии шла спиной к нам, колеблясь и удаляясь, молодая женщина.
   – Апофеоз женщины! - неожиданно сказал Бабель. – Пошлое слово - "апофеоз", но если бы у меня хватило остроты нервов, я написал бы такую вещь для прославления женщины, что Черное море от Нового Афона до самых Очемчир покрылось бы розовой пеной. И из нее вышла бы вторая русская Афродита. А мы с вами - глупые, нищие, пыльные, изъеденные проказой цивилизации - встретили бы ее приход слезами. И испытали бы счастье прикоснуться с благоговением даже к холодному маленькому ногтю на ее ноге. К холодному маленькому ногтю.