Апория

Танатос - тебя призываю..
Подарок тебе подарю.
В мире "святых" я уже допеваю,
Ведь Небеса обо мне не поют.

Ухожу я, облегчу вам жизнь.
От меня уже не убудет.
Кладбище сделайте вширь.
Пусть меня там навеки забудут.

И решает пусть кто-то другой,
Те проблемы, не ушедшие с жизнью мои.
Вы ведь усердно старались,
Когда в спину бросали мне их.

В светлой, но душной комнате
Чуть слышны крики борьбы.
Я с ними рыдала и убивалась, но после..
Прозрев от немой пустоты,
И жить не хотелось мне вовсе.

Но кончаются мысли и лезвия.
А может, не туда лезу я?
Смириться, придумать и лучшее в худшем.
Или же все таки легче убиться,
Чтоб не оступиться. Ни в чем.

Представь.
Там личность, делившая боль нам двоим,
Меняет меня на бл*дей и хмырей,
Алкоголь ей теперь стал любим.
Бежит, к долбо*бам скорей.
 
Со мной ей, увы, уже не о чем спорить,
Поступки мои ей уже не важны.
И крики о боли, мольбы о спасении
Приблизятся эхом,
Точней.. В гаражи.

Потише. Ситуация та ещё.
Насыпь новый трэк, чтоб быть повнимательней.
Разговор стал живее, добрее и лучше.
Этого ж хочет твой друг обаятельный?
 
Просиживая твой любимый стул,
И разодрав до крови; старые шрамы,
Он сидит и ноет,
Говорит, что несчастный самый.

Беды его - это по мне. Нравится.
Беспросветно бухает родная душа,
И всё никак не признается,
Что без меня улыбается.

Для читателя это все бред.
Проблемы дешевле, чем шлюха.
Но переживать их ведь только мне.
И пережить ли?

Отказаться от всех?
Улыбнуться солнцу в ответ..
Но страх одиночества,
В светлой, но душной комнате
Напоминает всегда о себе.

Проблемы съедают нутро и наружно.
Двадцатое число января - скоро весна.
Недвижность покоя душе моей нужно,
Но от чего же она так грустна?

А сердце пытается, не захлебнувшись,
Стучать неустанно, ты чувствуешь бит?
И лишь мозг понимает - механизм не исправлен,
От реалии жизни он завопит.
Поэтому снова приходом затравлен,
Он тихо, с тревогой с к о р б и т.