Отражение в городах

Я – заброшенный Вавилон. Мои латы пробила брешь.
Злыми чувствами опалён, одинокий, что Гильгамеш.

Побеждён и почти что жалок: ни друзей, ни любви, ни славы.
Что тогда, что теперь  – всё мало, а на большее где же право?

Я – уловкой разбитая Троя. Саван краше парадных одежд.
От себя ни за что не скрою, что возможных уж нет надежд.

Всё растаяло, будто дым. И несчастней людей не найти
Тех, кто ранее был любим: счастье розой цвело в груди.

А  теперь им осталось одно: потревожить рассудка гладь,
В Омут Памяти лечь на дно. Только там чревато дышать.

Знай, когда-то не верил в это. Нынче день одинок и тих.
Моё сердце настигла метка – всё же стал я одним из них.

Я – поверженный Карфаген. Задыхаюсь от мрачной были.
В этот век моя серость стен чутко спит под покровом пыли.

Капли времени точно в горло льются, раня его до крови.
Все желания словно стёрло. Да никто не шепнёт: “Живи!”

Я – прогнивший великий Рим, что отдался семи грехам.
Сам собой в черноту гоним. Да ошибки свершал я сам.

Цепи скорби сковали душу. Шансы тратить – почти работа.
И ушли, кто мог их разрушить. Жизнь становится как болото.

Я – Помпеи, покрытые пеплом. Эго тянет меня на дно.
Да когда-то же вера крепла, а теперь пустота. Всё равно.

Вверх напрасно подкину монету – фаталисты меня осудят.
Жаль, что я не готов к ответу, а иного не жди – не будет.

Я – развалины от Дамаска. Мои камни не склеит Свет.
Не ищу ни тепла, ни ласки: толку в этом давно уж нет.

Снова сам для себя курган. Перепутал я зло и добро.
Мои мысли – густой туман. А монетка встаёт на ребро.

Так лихо ловлю я ножи спиной, что давно потерял им счёт.
Но я же не город! Я был живой. Говорили, что всё пройдёт.

Мне не нужно искать аналог или ждать, что спадёт печать.
Сброшен счётчик – начну сначала. И я вновь научусь желать.