Пустельга postal

Пространственная близость облаков
прельстит обманчиво, но метко.
Курсив прицела тучных слов,
скользит как водомерка.

Пальцы щелчком досылают падеж,
позабывшие приклады и паперти,
беленьких клавиш касаясь промеж,
раболепно взимаются в пажити...

Мнишь ли, что слышат тебя
усопшие тени и пепел?
Книжным писанием службу сгубя,
братство оружия предал?

Внемли себе, как отцу святому,-
что за заветы руки хранят?
Души ссыпая в огненный омут,
ты осенял, продолжая стрелять.

Свинец дополняя к словам на латыни,
плясала винтовка багряной жар-птицей.
Чьи же солдаты, живые поныне,
только тебе присягали молиться..?


Тихая комната. Уползает сознание...
разбредаясь на зыбкие мысли,
распадалось по строчным скитаниям.
Немота монитора. Грешные висли...

Страницы сливаются в белую бязь,
проявляясь как фотобумага.
Разделяючи сущность на светобоязнь,
без нужды умножаясь на Бога.

Герой отходит в тьму босую,
утекших лет омытую водой.
Пароль: помянуто не будет всуе.
И отзвука - живой.

Метаться легенде на книжном прилавке.
"Истлеет на полке",- шептало бессилие.
Как мышь, запутавшись в терновке,
трепещет, обрывая перепончатые крылья...