Цареубийца

Убить царя - не панацея.
Придёт взамен  дурак, злодей.
Он, качеств добрых не имея,
опасней будет для людей.

Но это царь! Он Богом избран.
Склонись! Кричи ему «Виват»!.
Терпи! Иначе будешь выдран,
На дыбу вздёрнут иль распят.   
 
А вот в республике, к примеру,
Зарвался некто, став премьером:
Толь* к полу женскому стал слаб,
толи страну понёс в ломбард.

Не сразу всю – поди осиль!   
По зонам нёс, по алфавиту.
Но вышло быть ему убиту,
когда он зону «С» грузил.

Не частый, скажем, эпизод,
и за наследство нет борьбы,
хотя  в служении народу
 оставил он свои следы.

Да дело мелкое, семейное,
припрятал деньги от налога.
Оно, конечно, преступление,
но есть серьёзнее намного.

Он берег западный реки
решил,   закону вопреки,
отдать врагу - предатель он!
На смерть быть должен осуждён.

Стрелял мальчишка, патриот,
студент – отличник (кто ж иначе?)
Кто ж, кроме матери, поплачет -
семьи надежда, не урод.

Стрелял-то он, а кто убил? -
До сих пор слухи и сомненья,
возможны и преувеличенья.
За всё ответил он,  один.

Взбесились многие в «раю» -
студент подкинул им свинью,
и канцелярии начальник
сгноить поклялся всю семью.

Не шутка ведь – тот был главой.
Все кто при нём (судьба не мила),
не фараон, не с ним в могилу,
но с  места тёплого - долой!

По заточению убийцы
всплакнула не одна родня,
Из  тех, кто знал его, друзья
Лишь за виски могли схватиться.

Не мало было и жалеющих
(не столько жертву, сколь студента)
невинных дев и дам стареющих,
 не упускающих момента.

Красив, не убоявшись бури,
на плаху бросивший судьбу,
у впечатлительной натуры
вполне он вызвать мог  слезу.

Вот так и та, о ком здесь сказ,
узнав об акте «сумасброда»
(и в ней кипела боль народа),
ночами не смыкала глаз.

- Но чтоб из круга профессуры,
у женщины с детьми, без  грёз….
что вы несёте о натуре
и о подушке полной слёз?

Так мог заметить всякий мне,
кто полоскается в дерьме
средств всенародной диффамации,
на нас сливаемой извне.

В повествованьи  невесёлом
я попытаюсь из тумана
извлечь вам образ героини
скандального в миру романа.
 
Знакомьтесь с ней, момент я ждал!
Умна, изысканна - не львица.
Лица отточенный овал
и грусть – натюр  иконописца.

Жизнь наша ниткою на прялке,
куда пойдёт..непредсказуемо.
То мы цари в ней, то на свалке.
И доброта и злоба наказуемы.

Шесть лет, как поезд  из Москвы.
Уехала и  память не тревожит.
Да времени- то нет, дорожные  столбы
мелькают и не вспомнишь позже.

И дети, вот один, другой и третий.
В заботах голова, туда – сюда беги..
Ой, милые мои, в университет успеть бы,
да что там говорил об этом  Галеви?

И выстрел вдруг средь этой суматохи.
И со страниц газет, с экрана на неё
из вспышек, крика, слёз и  вздохов
глядело  дерзкое и умное лицо.

Сначала были переписки,
а в них взаимное влияние.
Всё в мире становилось близким,
пришло взаимопонимание.

Бросать опасно вызов обществу,
Ещё опаснее властителям  -
радетелям святым  отечества,
а часто и её грабителям.

«Чего она ещё задумала?
Ведь ни черта не понимает.
Не лезла дура бы в политику,
мы здесь ей зубы обломаем!»,-

кричала пресса озлоблённая,
экран слюною тёк всесильных,
и потешалась над влюблённой
элита гордая в гостиных.

Да, трудно будет без работы,
с детьми одна, рассталась с мужем,
а тот в тюрьме - о нём забота,
и не было б ещё ей хуже!

Втянуло девку с головою!
Но что же делать, коль впряглась?
Назад нельзя -  в фургон залазь!
И  он пожертвовал собою.

К тому же столько дней общенья..
У матерей другое сердце,
в него вселилось  с болью мщенье,
да и любовь нашла в нём дверцу.

И он из камеры с волненьем:
Лариса, я тебя люблю.
проходят встречи, как мгновенья,
а я их непрерывно  жду.

Здесь стены глухи. Рви до крови глотку.
Я жду всю ночь..Когда ж она придёт?
Я сердце ей отдам своё через решётку,
Возьмёт она его или назад вернёт?

Молить не буду я, я не имею права.
Я не опора ей..Как держится в ней дух?!
Со мною лишь тюрьмы она узнает нравы
и гнусное гуденье местных мух.

Ей тяжело сейчас, и вряд ли будет легче.
По адовым кругам идти с собой зову.
Я  детские её обнять бы должен плечи,
на руки взять и повторять люблю.

Ну вот, она пришла! Быстрей меня ведите!
Мне только бы взглянуть в лучистые глаза.

- Мой друг! Ну вот и я..

- Вы руки уберите!
                Руками трогать, это вот, нельзя!
 
- Мой дорогой, я всё уже решила.
  Я выбрала судьбу и не пойду назад.
  Пути другого нет, тюрьма нас породнила
  и будет сын наш здесь, в тюрьме, родной, зачат.

- Что значит нравственность и где её границы,
   возможно ль преступить и в пропасть не упасть?
   Что я прочту в невинных детских лицах,
   сумеют ли меня когда-нибудь понять?

   Как тяжело было принять решенье,
   когда совсем одна и помощи не жди.
   У государства есть  патент на  правильное мненье,
   и, если слаб душой, склонив главу, прими.

 - Да, дорогой, всё так у нас и будет!
   Родится сын похожий на тебя.
   и спросит об отце.
   Услышав, Бог по-божески рассудит,
   Един для всех, Он – Высший Судия!
 

 

 

*Статья Вячеслава Скобелева о написании слов «ТО ЛИ и ТОЛИ»  в сайте «Стихи.ру»
  мне представляется достаточно убедительной.

16.1.2016